на карих, покрасневших глазах Багаева ещё была пелена нарушенного сна.
Антохин перелистал страницы до нужной, повернулся к сержанту и спросил:
–Слав, ты ведь тоже в отпуск на днях уходишь?
–Так да, с наряда снимусь и считай пошли мои недельки, – улыбнулся сонный собеседник.
–Не, не пойдут, – мотнул головой прапорщик.
–В смысле? – замер в удивлении Багаев.
–Товарищ пра…., – затянул стоящий в дверях дневальный, но Антохин оборвал его одобрительным кивком, после чего солдат зашёл в помещение. Он поставил чайник на прежнее место, щёлкнул по кнопке, развернулся и ушёл на свой пост.
–В смысле, «не пойдут»? – продолжил дежурный, окончательно проснувшись.
–В прямом. И мои тоже, – грустно улыбнулся ему в ответ прапорщик. Затем указал на кружки, стоящие на ближайшей к ним полке стеллажа.
–Ах, да – Багаев встал, положил по пакетику дешёвого чёрного чая в каждую кружку. – Но почему? Утвердили же уже всё!
–Вот только что в штабе нам зачитали распоряжение, – Антохин слегка потряс блокнотом в руке. – Послезавтра к нам едет командующий бригадой, со своим приемником. Дела передаёт, обкат «владений» делает, – голубые глаза прапорщика округлились, подчеркнув тон сарказма.
–И что?– с раздражением спросил дежурный.
–А значит надо всем быть в строю, сиять парадной формой на образцовом, самом лучшем в военном округе плацу. За оставшеся до его приезда время мы должны сделать плац таким, чтобы он вошёл в учебники! – Прапорщик и не думал сбавлять иронию, лишь подчёркивая её своей живой мимикой и жестами. – Чтоб комбриг вошёл на КПП и ослеп нахер от чистоты пола! Чтобы упал на турникет и обоссался от гладкости и лёгкости вращения этой чудо-трубы и, вылетев на асфальт перед казармой, умолял зарыть его в этом произведении искусства из битума и камня!
Захохотавший рассказчик наконец высказал всё, что накопилось во время недавнего ночного собрания в штабе полка.
Дежурный снова задрал кепку на затылок, усердно растирая пальцами лоб:
–Сука! Не было печали, мать его!
Чайник щёлкнул кнопкой под звук бурлящего кипятка. Раздосадованный младший сержант снял его. Кипяток зажурчал по стенкам однотонных зелёных кружек.
Антохин шустро убрал ворох бумаг с клавиатуры, освободив перед собой место для «безопасной посадки» зелёной посудины. Он положил блокнот нужной страницей вверх чуть в стороне.
– Слав, а где тут сахар, не знаешь?
–В столе, вроде,– ответил Багаев, осторожно ставя наполненную до краёв кружку.
– Так, – прапорщик выдвигал ящики стола один за другим, пока не нашёл красную коробочку с кубиками из мелких белых кристаллов.
Младший сержант закинул пару кубиков в свою кружку и выпалил:
– Да гори оно всё! Подписан ведь отпуск! Это ведь бумага со штампом!
–Отменят,
