тьмы глубине.За стеной разношёрстного мира —
Только солнце, вода и земля,
Небо в звёздах и ветер проныра.
Остальное – иллюзии для…
За стеной устоявшихся «знаний»,
Предрассудков, что правят наш быт —
Мир естественный, брошенный нами.
Мир, что нами в быту позабыт.
Есть за чёрным забором
Есть за чёрным забором,
Да за гранью беды,
Дом, покрытый позором,
Что черней черноты.
Кто-то чёрный и гадкий,
И лишённый мозгов,
Там смеётся в припадке,
Да под вой чёрных псов.
В огороде – садочке,
Где зловонье да грязь,
Всё растут не цветочки,
А лишь всякая мразь.
Что ни плод, то червивый,
Да изгнивший на треть,
Что ни день то тоскливый,
Только лечь – помереть.
Ночью чёрною как-то,
Да напившись притом,
Что же я за дурак-то,
Что вошёл в этот дом?
Я ворвался без стука,
Словно ветер внесся!
А в том доме… старуха…
В чёрном трауре вся…
Как она говорила,
Даже вспомнить смешно:
«Я тебя схоронила,
Схоронила давно.
Отмолила, отпела…
Что же ты не усоп?
Довершить надо дело;
Ты ложись, вон твой гроб».
Горлом, рванным до рвоты,
Выйдя из забытья,
Я кричал: «ведьма, кто ты?
И зачем тебе я?».
Правда перерождений
На сюрпризы скупа…
«Это – я, твой злой гений-
Мне сказала судьба.
– Ты был молод и весел,
Аль забыл средь гульбы,
Как себя сам повесил
Ты на шею судьбы.
А потом стал перечить
И другим и себе,
Чтобы путь изувечить
Непутёвой судьбе…
И бродил ты, бродяга,
Да бродил «на авось»,
И не сделал ни шага,
Чтоб с душою не врозь.
Свет сомнением мерил,
Правду продал за ложь,
Черноту ты посеял,
Черноту и пожнёшь.
А я была молодою,
И красивой была,
Но твоею бедою
Всю себя извела.
И седа и больна я,
И сыта лебедой,
Знать, судьба мне такая,
Быть твоею Судьбой.
Я, конечно, опешил,
Но, зубами скрепя,
Я сказал: «Я не вешал
Ничего на тебя!
Обозналась ты, бабка,
Я с тобой не знаком.
Я набрался, порядком,
Да и спутал вот дом.
Это мне не приснилось
(Хоть и было в бреду),
Правда в сердце вонзилась,
Обличая беду.
Ты играй перебором,
Да ложись на лады,
Не встречайся с забором,
Что черней черноты…
Жил с тоской, совсем тоску не любя
Жил
