Австрию, будем жить как нормальные люди.
– Прекрати, – осадила ее Наталья, – никуда мы не поедем.
– А что, здесь куковать, что ли? На твои копейки? Илья на тебе не женится, так и просидим, как две дуры.
Наталья в тот раз, помнится, страшно кричала на Соню, пыталась объяснить ей, что нельзя не только так говорить – даже думать так отвратительно, но толку, судя по всему, не было. Материнского крика девушка не испугалась и упорно продолжала гнуть свою линию. Илью надо бросить, срочно ехать в гости к Андреасу и приложить максимум усилий к тому, чтобы женить его на себе и остаться жить за границей.
Вот и сейчас Соня взялась за свое:
– Если ты не можешь поговорить со своим Ильей, я сама ему скажу.
– Интересно, что? – усмехнулась Наталья.
– Что или пусть везет нас куда-нибудь на Новый год, или мы с тобой поедем в Австрию к Андреасу. Что мы, дуры какие-нибудь – в Новый год в Москве сидеть? Все нормальные люди за границу уезжают.
Наталья посмотрела на дочь устало, печально и как-то отстраненно, как на постороннего человека. Красивая девочка. Стройная, с тонким лицом, модно подстриженными темными волосами, и одета хорошо, спасибо Павлу и Илье, они оба регулярно дарят Соне модные тряпочки, сама Наталья на свою учительскую зарплату такой гардероб не потянула бы. Хорошо еще то и дело случаются подработки в качестве переводчика, ведь ее специальность – немецкий язык. Но денег все равно не хватает. И вот стоит перед ней красивая модно одетая семнадцатилетняя девушка, и глазки вроде бы умненькие, а какое безобразие у нее в голове! Ну откуда, откуда у ее дочери завелись такие омерзительные представления о жизни, такие непомерные требования к окружающим, которые должны, обязаны «делать ей хорошо», и непременно чтобы «не хуже, чем у других». А желательно, даже лучше. Она, кажется, вообще не принимает в расчет такое понятие, как любовь, она думает только о деньгах, которые, к тому же, не сама заработала. Неужели все ее поколение такое? Или это она, Наталья, в чем-то упустила своего ребенка, где-то недосмотрела, чему-то недоучила, на что-то не обратила вовремя внимания? И можно ли это как-то исправить, или уже поздно?
Она выключила утюг и молча повесила непокорную юбку в шкаф. Придется отдать в химчистку, пусть там специалисты с ней мучаются.
– Ну что ты молчишь, мам? – не унималась Соня. – Ты сама поговоришь с Ильей?
– Я не буду ни о чем ни с кем разговаривать, – тихо и раздельно произнесла Наталья. – И я больше не желаю слышать эти разговоры. Кроме того, я тысячу раз просила тебя не называть Милену потаскухой. Ты не имеешь права так говорить о ней.
– Почему это? – глаза Сони яростно засверкали. – Из-за нее папа нас бросил, а я должна перед ней на цыпочках ходить и в рот ей смотреть?
– Тебе отлично известно, что к нашему разводу Милена не имеет никакого отношения. Отец даже не был с ней знаком в то время.
– Откуда
