уже показывающих зубки щенков.
– Но я же вижу, что ты расстроенна.
– Стоп. Не заговаривай зубы. Кажется, ты жаждал поведать что-то насчет твоей королевы-коровы?
– Ах да. Моя корова повалила забор и сбежала к вам на задний двор.
– Неубедительно выкрутился.
– Слушай дальше. Пока я оттягивал эту скотину от сенника, услышал тайный разговор твоего отца и королевского гонца.
– Продолжай.
– Король Констаф собирается идти войной на Генурга Пятого.
– Его величество давно об этом кричал. Но дальше угроз его смелости не хватало. Потому что у Генурга непомерно сильная армия и хорошие отношения с оружейниками гномов.
– Теперь все серьезно!
– С чего ты взял?
– Во-первых, официально гонец доставил какие-то бумаги, касающиеся изменения налогов. Об этом Фатун позже объявит на площади. Во-вторых, разговаривали они шепотом. В-третьих, человек короля велел твоему отцу держать эту информацию в секрете и быть готовым по первому требованию Констафа предоставить из нашей деревни полторы сотни воинов.
– Ничего себе! Это ж половина взрослых мужчин Заозерья!
– В-четвертых, поступивших в армию его величества за счет казны полностью оденут, вооружат и даже станут выплачивать жалованье в размере пяти медяков в день!
– Есть еще и в-пятых? – догадалась и выжидающе посмотрела на меня Олика.
– Да. Мне вот-вот стукнет семнадцать. А значит, я тоже смогу пойти на службу к королю.
– Зачем?
– Чтобы в бою применить перенятую у тебя науку. Доказать, что я уже не мальчик, а мужчина. А после войны возьму тебя в жены.
Свирепый взгляд любимой подсказал мне, что ей почему-то не нравится эта идея.
– Теперь слушай сюда, дружок. Во-первых, я готовлю тебя и остальных парней не в армию наемных убийц, а для защиты родины; во-вторых, не так уж многому вы и научились. В-третьих, записавшись добровольцем, ты докажешь, что являешься не умным, рассудительным мужчиной, готовым стать опорой семьи, а глупым пацаном, жаждущим добиться славы, играя со смертью. В-четвертых, если погибнешь, я себе этого не прощу.
– А ты при чем? Это мое самостоятельное решение.
– При том. Буду корить, что не сумела тебя, дурака, образумить.
– Но, Олика. Я уже решил. К тому же…
– Замолчи, не хочу слушать очередную браваду о том, как романтично завоевывать чужие земли и разорять дома мирных жителей. Ответь мне: перед тем, как сжечь очередное поселение, солдаты обычно насилуют женское население – чьих-то малолетних дочек, беременных жен, сестер, матерей? Зачастую происходит это на глазах плененных или рядом с трупом родного мужчины. Подумай, ты в состоянии отобрать жизнь у сына чьей-то матери? Сможешь зарубить чьего-то отца и оставить сирот? Ты готов к таким подвигам?
Мне нечего было сказать. Яркие краски плана сделать карьеру военного, добиться высокого положения в обществе и вернуться с победой меркли на глазах.
– Нет,
