ли мудрым советам сами мудрецы. Всегда ли они почитают мудрость?
– На то она и мудрость, чтобы следовать ей и почитать её. Но строго следовать мудрости не удаётся никому. Ибо одно дело мудрость, иное дело – жизнь.
– Так ты говоришь, что мудрость можно увидеть; я не ослышался? – страстно спросил Анахарсис.
– Увидеть, разумеется, в некоторых проявлениях её можно, но главное – понять. Глаза это не тот орган, которым постигается и достигается мудрость. В этом вопросе предводитель разум и только разум.
– Что есть разум?
– Невероятно сложный вопрос, Анахарсис. В первом приближении под разумом можно понимать исключительную способность человеческого духа, направленную на познание окружающего нас мира. Кроме знания необходимо правильное понимание и объяснение увиденного и услышанного. Разум делает непонятное – понятным, недоступное – доступным, тёмное – светлым. Разум – это важнейшая тайна человеческой жизни, пока малодоступная мне.
Мудрость же есть высшая ступень разума в сочетании с опытом, позволяющая правильно понимать людей и вещи, а также правильно действовать в соответствии с познанным. Я уже говорил, что многие люди ищут мудрость, а мудрость ищет людей. Но найдут ли они друг друга, вот в чём вопрос.
– Мне говорили, что мудрость – это тьма и тайна, – разочарованно произнёс Анахарсис. – Что ты можешь сказать по поводу подобного утверждения, мудрец? Подтвердишь или развеешь его?
– Мне мудрость представляется светом, который пока не осветил надлежащим образом нашу жизнь. Относительно таинственности мудрости, то, пожалуй, в значительной мере соглашусь. Высшая мудрость – это великая тайна, которая познаётся долго, медленно, тяжело. Мудрость никак не желает целиком раскрывать себя. Полагаю так же, что мудрость никогда не является законченной и завершённой. Она, словно бы беспрестанное течение огромной реки.
– Мудрость принадлежит только мудрецам или это всеобщее достояние?
– Мудрость, знания не являются частной собственностью, а, скорее всего, должны принадлежать всем людям. Это всенародное, всечеловеческое, всеобщее достояние, – ответил Солон. – Ими следует делиться со всеми желающими. А нежелающим их необходимо прививать. Правда, египетские жрецы, обладающие многими знаниями, придерживаются иного мнения. Они полагают, что знание есть тайна. А тайна доступна только избранным. Но мы, эллины, придерживаемся другого взгляда, не совпадающего с египетским мнением. Из мудрости и знаний тайны мы не делаем. Всё, что мы знаем, стремимся передать другим, желающим учиться. И более того – побуждаем к учёбе даже тех, у кого нет стремления к знаниям. Знание для эллинов есть величайшее благо. А благо должно быть доступным и открытым для всех.
– Видимо, эллинским мудрецам известно, что такое знание знаний, истина истин, закон законов, мудрость мудрости?
– Этот вопрос, Анахарсис, не ко мне, а только к богам. Он имеет вселенские
