два года назад погиб принц Тусара Ренато. Вы убили его?
Дрогнувшая рука, откровенно испуганный взгляд, мгновенно метнувшийся в сторону. Дальше можно было не спрашивать, но Мишелю необходимо было узнать все до конца.
– Кто вы? – спросил у стола барон Зингер.
– Я уже представился вам. Теперь я хочу услышать ваш ответ.
– Хор всемогущий. – Потрясенный взгляд снова уперся в Мишеля, рука с бокалом подрагивала. – Откуда вы узнали? Кто вас послал? Этот молодой наглец Фридрих?
– Да или нет? – Хотелось схватить этого старого интригана за шиворот и приложить зубами о светлый, тщательно вымытый мраморный пол. Иначе его не проймешь. Неужели придется угрожать смертью ребенка?
– Да, – ответил барон шепотом. – Я убил его.
Мишель кивнул, придвинулся и положил локти на стол.
– Хорошо. А теперь я хочу услышать, как это случилось. Все обстоятельства.
– За-зачем вам? – еле произнес уже побелевшими губами барон.
– Не ваше дело, – выплюнул ответ Мишель и тяжело посмотрел на собеседника прямо в упор. Раньше от такого взгляда многие начинали говорить, не дожидаясь палачей.
Барон прикончил очередной стакан, несмело огляделся по сторонам, притронулся к вспотевшему лбу, снова опустил взгляд в стол и сгорбился.
– В молодости я служил лейб-лекарем при дворе, но не только. Как приближенная к ее величеству особа со временем я стал тайным советником королевы Вильгельмины. Я и Зигмунд Корф. Кронпринцесса Фредерика сделала свой выбор и решила выйти замуж за суридского эмирана Карима, но тусарская партия продолжала плести интриги. Говорили, что королева Жанна, мать принца Ренато, имеет связи при илехандском дворе и может доставить неприятности эмирану Кариму. Во избежание недовольства Суриды и будущих осложнений внутри Илеханда королева Вильгельмина приказала избавиться от второго жениха и найти возможного наперсника тусарской королевы. Зигмунд Корф тянул время, обдумывая различные варианты, и я решил… – барон запнулся, – взять все в свои руки. Корф был герцогом, а я почти никем. В случае успеха я мог достигнуть тех высот, которых мне не принесли ни моя должность лейб-лекаря, ни женитьба на дочери герцогини Оттилии.
Как тривиально. Желание выслужиться перед королевой и посрамить высокопоставленного соперника, не гнушаясь никакими средствами. А он-то воображал себе великий заговор.
– Принца Ренато пригласили на охоту бароны Майеры, и я последовал за ним. Дальше все было просто. – Барон Зингер прикрыл глаза. – У меня было надежное средство, попавшее в завтрак, а у принца норовистый конь. И когда он во время травли зверя упал с лошади, я признал смерть, не упомянув о возможном отравлении. Мне поверили, и сочли излишним приглашать других лекарей. Майеры были сильно напуганы и просили меня уверить королеву и тусарского посла об их непричастности и искренней скорби. Я вернулся во дворец, где получил вознаграждение и милость ее величества. Корф потом долго не появлялся. Поговаривали,
