страшного из-за этого не случилось. Мало того, впервые за 27 лет супружеской жизни Маля поняла, что надо поинтересоваться, ЧТО хочет муж, вместо того чтобы решать за него, ЧТО ему есть, ЧТО ему носить. Это ведь так удобно, когда муж занимает так мало твоего личного времени. Но теперь, когда она «отпустила» детей в свободное путешествие, ей стало грустно, что этот добрый и заботливый человек находился на задворках ее внимания.
– У тебя на сегодня какие планы? – вывел ее из раздумий муж. – Нас приглашают Ивановы на вечер. Они сегодня юбиляры – 25 лет совместной жизни.
– Конечно, сходим. Поздравим. Заезжай за мной в пять. Купим подарок, и, думаю, к шести успеем до них добраться.
Они вышли из дома и, садясь в машину, Маля заметила в глазах мужа интерес. Этот блеск глаз был ей знаком. Так муж смотрел на нее в минуты особенного душевного подъема. Маля даже телом ощущала его тепло и благодарность.
Рабочий день пролетел на одном дыхании. Когда зазвенел телефон, Маля даже растерялась, поняв, что ей пора выходить. Муж ждал ее в машине на служебной стоянке.
Утро Рамса было суматошным. Вчера поздно лег, вставать чуть свет совсем не хотелось. Он дал себе 15 минут понежиться и чуть не проспал. Сейчас, сидя на паре по нудной дисциплине у нудного преподавателя, он пытался привести в порядок свое тело, свои мысли… И… Ба – бах…
– Елы – палы, ведь сегодня у него начинается эксперимент над самим собой под контролем себя самого. Забавненько. Так что же теперь будет моим девизом? – но зудящее – свербящий голос препода не давал ему сосредоточиться и вспомнить точную формулировку инструмента Намава.– О! Это, кажется, главное: «…Какие мысли в вашей голове? Ваши мысли – ваши одежды. …Вам нравится ваш гардероб?» Не – э, утром мой гардероб из мыслей-одежд больше смахивал на наряд бомжа. А сейчас – на разбушевавшегося психа. Бедный препод. Я его уже убил, похоронил, сжалился, воскресил. Да – а, никогда не думал, что моя голова такая плодовитая. В ней непрестанно рождаются и кишат мысли, мыслишки, мыслищи. А мне надо научиться их отслеживать.
Но тут зазвенел звонок. Студенты рванули со своих мест, увлекая и Рамса в гущу студенческой жизни, полной авантюр, лени и креатива. Шумным живым потоком заполнились коридоры университета. Рамс легко лавировал среди студентов, держа курс на кафедру прикладной химии. Тело его очень хорошо знало этот путь, и Рамс, доверившись телу, пытался отследить свои мысли. И к своему удивлению, а может быть, даже недоумению, он понял, что отследить, а тем более зафиксировать их логическое завершение было непросто. Мысли струились множеством горных ручейков, переплетаясь между собой, они меняли свое содержание и эмоциональную окраску, а потом вдруг превращались в единую бурлящую реку, имя которой Настроение, привнося в нее разные оттенки грусти, обиды, радости, раздражения… Рамс взялся за ручку двери, когда его осенило:
– Надо остановиться, чтобы хоть что-то разобрать в этой своей голове! Вечером этим и займусь, – подытожил он, уже здороваясь с преподавателем Еленой Сергеевной, к которой и спешил на кафедру.
Улана словно плыла, а не шла
