своей матери, что какое-то чудовище шептало у него за окном, но эта подробность исчезновения мальчика никогда не становилась публичным достоянием и не попадала в новости. Но все равно могла как-то просочиться. Тем более что Картер вел себя куда более торжествующе, словно разыгрывая козырную карту.
Пит медленно обернулся.
Картер сидел, все так же небрежно развалившись в кресле, но теперь на лице у него было написано самодовольство. Насадил на крючок чуть больше наживки, чтобы его рыбка не уплыла… И Пит вдруг почувствовал уверенность, что упоминание про шепот вовсе не было простым предположением.
Откуда-то этот мерзавец знал.
Но откуда?
Прямо сейчас больше, чем когда-либо, нужно сохранять спокойствие. Картера подкармливает любое чувство нужды, которое он подмечает в сидящем напротив, и он уже получил достаточно, чтобы начать игру.
«Их может заинтересовать шепот».
– Что ты под этим понимаешь, Фрэнк?
– Ну, этот мальчик увидел чудовище в окне, так ведь? Которое с ним разговаривало. – Картер опять подался вперед. – Разговаривало. Очень. Тихо.
Пит попытался справиться с тоскливым раздражением, но оно, помимо воли, начало вихриться внутри него. Картер что-то знал, и пропал маленький мальчик. Его нужно найти.
– Откуда ты знаешь про шепот? – спросил он.
– А! Долго рассказывать.
– Так расскажи.
Картер улыбнулся. Улыбкой человека, которому нечего терять или приобретать, кроме боли и горя остальных.
– Ладно, расскажу, – произнес он. – Но сначала тебе придется дать мне то, чего я хочу.
– И что же это будет?
Картер откинулся назад. Теперь с лица его вдруг исчезло насмешливое выражение. На миг его глаза стали пустыми, но потом там зажглась злость, столь же видимая, как два булавочных прокола в черной бумаге, за которыми пылает огонь.
– Приведи сюда моих, – сказал он.
– Твоих?
– Эту суку и этого мелкого выблядка. Приведи их сюда и оставь меня с ними на пять минут с глазу на глаз.
Пит уставился на Картера. Секунду его переполняли гнев и бешенство, которые брызгали через стол от сидящего за ним человека. Потом Картер запрокинул голову, звякнул цепочкой на запястьях, и тишину в комнате нарушил безудержный смех. Он все смеялся, смеялся и смеялся без передышки.
16
– Дать ему пять минут наедине с его старой семьей? – Аманда призадумалась. – А мы вообще можем это сделать, даже чисто теоретически?
Но тут увидела выражение лица Пита.
– Я шучу, кстати.
– Я знаю.
Он сгорбился на стуле с противоположной стороны письменного стола и прикрыл глаза.
Секунду Аманда наблюдала за ним. По сравнению с прошлой встречей Пит выглядел каким-то опустошенным и пришибленным. Она не слишком хорошо знала его, конечно, и пересекались они за последние два месяца не так чтобы часто, но он поразил ее,
