неброской славянской красотой.
Есенин был в белой с серебром рубашке, которая положила начало театрализации его выступлений, приведшей к поддёвкам и сафьяновым сапогам.
«Петроградские ведомости» так откликнулись на этот концерт: «Когда-нибудь мы с умилением и восторгом вспомним о сопричастности нашем к этому вечеру, где впервые предстали нам ясные „ржаные лики“ двух крестьянских поэтов, которых скоро с гордостью узнает и полюбит вся Россия.
Робкой, застенчивой, непривычной к эстраде походкой вышел к настороженной аудитории Сергей Есенин. Хрупкий девятнадцатилетний крестьянский юноша с вольно вьющимися золотыми кудрями, в белой рубашке, высоких сапогах, сразу уже одним милым доверчиво-добрым, детски чистым своим обликом властно приковал к себе все взгляды.
И когда он начал с характерными рязанскими ударениями на „о“ рассказывать меткими, ритмическими строками о страданиях, надеждах, молитвах родной деревни („Русь“), когда засверкали перед нами необычные по свежести, забытые по смыслу, а часто и совсем незнакомые обороты, слова, образы, когда перед нами предстал овеянный ржаным и лесным благоуханием „Божией милостью“ юноша-поэт, – размягчились, согрелись холодные, искушённые, неверные, тёмные сердца наши, и мы полюбили рязанского Леля».
Вечер в зале Тенишевского училища организовал С. М. Городецкий. Это было его последнее деяние для Есенина. В ноябре их пути разошлись. Ближайшим другом, учителем и постоянным спутником молодого поэта стал Н. А. Клюев. Началась их общая работа, которая проходила под знаком верности народным истокам.
Вскоре Сергей Александрович заключил договор на издание своей первой книги: «1915 года, ноября 16 дня продал Михаилу Васильевичу Аверьянову в полную собственность право первых изданий в количестве трёх тысяч экземпляров моей книги стихов „Радуница“ за сумму сто двадцать пять рублей и деньги сполна получил.
Означенные три тысячи экземпляров М. В. Аверьянов имеет право выпустить в последовательных изданиях.
Крестьянин села Константиново Рязанского уезда и Рязанской губернии Кузьминской волости.
Сергей Александрович Есенин
Петроград, Фонтанка, 149, кв. 9».
Писал Есенин после возвращения в столицу мало: почти всё время занимали различные вечера, визиты к литераторам и в буржуазные семьи. Везде его принимали охотно. В богатых салонах сынки и дочки хозяев стремились показать чудо-крестьянина родителям. За ним ухаживали, его сажали на золочёный стул за столик с бронзовой инкрустацией. Дамы в умилении лорнировали его; а как только с упором на «о» он произносил «корова» или «сенокос», они приходили в шумный восторг:
– Повторите, как вы сказали? Ко-ро-ва? Нет, это замечательно! Это прелестно!
За трогательную и «нездешнюю» внешность Есенина называли «пастушком», «Лелем» и «ангелом». Женщины из литературной богемы открыто притязали на его любовь, Сергей относился первоначально к ним с вежливым опасением и приводил ближайших друзей в весёлое настроение своими сомнениями по поводу чистоты
