полагается иметь с собой. А я не курю, как назло, вот и Настя говорила… стоп! Она же сказала, что огонь её природа.
– Настя, – позвал я вслух, – помоги разжечь печку.
– Я тебе зажигалка, что ли?! – взмутилась она. Нехотя призналась, – я не умею.
– Но это же твоя природа!
– Стихия, – поправила она, – я же тебе говорила, что энергетическая у меня сущность! Искры не летят!
– Огонь тоже энергия, – заявил я убеждённо, – самая грубая её форма.
– Ты думаешь? – сказала демон с сомнением.
– Уверен! – нагло соврал я, у меня ведь на этот счёт обязательств нет.
– Можно попробовать, – сказала она задумчиво, – только сразу дрова поджечь не получится, поищи что-нибудь полегче.
Я поскрёб в затылке и отправился в сарай обдирать с поленьев кору, и, кажется, видел там солому. Обследовал поленья, нашёл даже немного сухого мха. Заложил растопку и позвал Настю. Она возникла у печки, сидящая на корточках.
Спросила, – и что делать?
– Попробуй подуть, – предложил я.
Демон изобразила, что дует. Толку не было.
– А взглядом? Попробуй испепелить.
Она резко обернулась ко мне, к счастью взглядом тоже испепелять не могла, мне бы не поздоровилось – так она на меня посмотрела.
– Вот зараза! – воскликнул я, – чтоб у чёрта не было с собой угольков!
Я театрально выставил ладонь, Настя резко хлопнула по ней, – да на!
Ладонь обожгло! Физически! Я посмотрел на руку, появилось красное пятнышко. Вынул из печки пучок мха, положил на ладошку.
– А давай ещё раз, только медленней, – попросил я.
Она молча протянула руку над моей ладонью. Я почувствовал тепло… запекло… стало жечь… жжение становится нестерпимым, я сжал зубы. От боли рука онемела. То же ощущение, как, когда сдуру решил попробовать курить.
Болтали с приятелями со двора у лавочки возле дома, они тишком курили одну на троих, попросил затянуться разок. Только взял сигарету, из подъезда мама выходит. Сжал в кулаке и стою, улыбаюсь через силу. Она подошла, потребовала дыхнуть. Ну, дыхнул, мама выговорила, что курить вредно, и, что голову оторвёт, если поймает. Ушла, наконец, я кулак разжал, а от ладони запах табака и палёной кожи, до сих пор пятнышко…
Кажется, дымом пахнет?
Настя убрала руку, сказав, – получилось.
На ладони тлел мох. Превозмогая боль, присел у печки, осторожно переложил уголёк на солому. Принялся потихоньку раздувать. Появился язычок пламени, я подложил соломы и сухой коры. Огонь занялся уверенней. Убедившись, что занялись щепочки, я прикрыл дверцу.
– Я тобой почти горжусь, – сказала Настя.
– Ерунда, – я улыбнулся, – из-за такого же примерно случая в детстве так и не закурил. Не первый раз, в общем.
Посмотрел
