место хозяина?
– Пусть лежит, – Крис бросил быстрый взгляд на пилота, – он занял лишь мое кресло, а мое место занять не в состоянии.
Фток надул огромные лиловые щеки и покачал головой.
Кристофер подошел к Моросанову и негромко сказал:
– Много слышал о вас. Считаю честью работать в вашей группе.
– Где вы проходили курс спецподготовки? – поинтересовался Илья.
– База «Синий лист» на Зике. Это пока единственное заведение подобного рода у Ариестры, – ответил Шанс и добавил тише: – Может быть, перейдем на «ты»?
– Вот-вот, давно пора! – подскочил в кресле Уко, демонстрируя прекрасный слух. – Нас всего пятеро, трястись на этой колымаге предстоит никак не меньше стандартного месяца. Контактировать надо поживее.
Крис бросил выразительный взгляд на пилота, и Илья понял, что панибратство Фтока не находит одобрения в его душе.
– Нас пока еще не пятеро, – Вирист отвернулся от экрана и лучезарно улыбнулся, – если не считать мямара.
В этот момент дверь в рубку распахнулась, и на пороге показался задумчивый молодой человек лет тридцати, тонкий в кости, с высоким бледным лбом и большими серыми глазами. Он печально улыбнулся, словно извиняясь, что явился позже других, и сделал приветливый жест.
– Здравствуйте, – произнес он негромким ясным голосом. – Я Хеликс Йоронг.
«Таргянин явился, – подумал Моросанов, – группа в сборе. Теперь можно трогаться».
Часть первая
Загадки Сфинкса
Глава первая
1
Первая ночь после высадки
00 ч. 30 м.
– Додарб, – медленно произнес Илья Моросанов.
И замер, прислушиваясь к странному звучанию этого шершавого слова. В ночной тишине пустыни звук сразу канул, растворился в плотном воздухе. Вновь возникло тревожащее ощущение моментальной и неразрывной связи с новым миром, этой непонятной планетой. Они были друг перед другом – человек и пустыня, покрывавшая поверхность Додарба, оба предельно собранные, цельные, сильные. Пески Додарба представились сознательной сущностью, он ощутил некий контакт, будто все бесчисленные барханы обернулись к нему, прислушались, что происходит в его душе, ждут его действия. От несоизмеримости маленького человеческого существа и целой планеты этот контакт ощущается еще острее – парадокс. Илья замер, стараясь продлить ощущение, ибо по опыту знал: первое знакомство с новым миром – решающее. От того, как тебя примет планета, как произойдет твое слияние с ней, и будет зависеть весь ход последующей операции. В то, что это так, Илья верил твердо и не раз убеждался в собственной правоте. И теперь, словно слившись в молчаливом мгновенном диалоге с целой планетой, остро сознавал это всеобъемлющее «я – ты», словно песню на два голоса, подобно далеким предкам, жившим
