новую пару. – Вы сегодня, Лиза, просто неотразимы. Потрясающее платье.
Дама лет сорока, в розовом платье с открытыми плечами благодарно улыбнулась.
– Но, – Граф чуть наклонился к уху дамы, украшенному бриллиантом, – я бы рекомендовал вам расположиться в зале за столиком справа от сцены. Номер три.
– А что так? – так же тихо спросила дама.
– Пять минут назад приехала госпожа Липская, я предложил ей столик слева, номер десять. Она приехала также в розовом платье. Естественно, не в таком изысканном, но…
– Спасибо, Граф, – сказала Лиза. – Вы просто душка.
– Вы просто душка, – желчно произнес Полковник, нервно поглядывая по сторонам.
– Станешь тут душкой, – ответил Граф. – Вы помните, что произошло в прошлом году, когда эти две красавицы пришли в одинаковых платьях и оказались за одним и тем же столиком?
Это помнили все.
– Не нужно так волноваться, – сказал Граф. – Юра не может сделать ничего необдуманного.
– Да? – Полковника передернуло. – И он может просто так три месяца прикидываться пьяницей только для того, чтобы его пригласили на этот бал?
Граф удивленно посмотрел на Полковника.
– Представьте себе! – Полковник посмотрел на часы. – Я чувствую себя полным идиотом, понимая, что он меня, как и все других, разыгрывал. И понимая, что я не понимаю, для чего он это делал.
– Юру надо воспринимать серьезно, – сказал Граф. – Юру нельзя недооценивать и обижать. Юре нужно доверять.
– Взять бы вашего Юру за ноги, да головой об мостовую, чтобы он не играл в свои игры!
– Очень может быть, – чуть склонил свою голову с безукоризненным пробором Граф, – но я бы лично этого делать не стал. И вам бы не советовал.
– Я и сам это прекрасно знаю, – дернул подбородком Полковник. – Но знаете, как это неприятно, когда тебя в очередной раз делают дураком. Во сколько мы начинаем?
– В двадцать два ноль-ноль, – ответил Граф. – А вот, кстати, Владимир Родионыч.
Владимир Родионыч подождал, пока ему откроют дверцу, не торопясь вышел из машины и медленно поднялся по ступеням, опираясь на трость из красного дерева. Охраны с ним не было. Была его секретарь, тридцатилетняя ослепительная красавица Инга, которая была именно секретарем, и ни кем больше.
– С наступающим, – сказал Владимир Родионыч Полковнику и Графу.
Граф и Полковник также поздравили Владимира Родионыча.
– Мы как раз собирались начинать, – сказал Граф. – Через четыре минуты.
Владимир Родионыч благосклонно кивнул и прошел во внутрь, придержав дверь перед своим секретарем.
– Вы тоже проходите, Полковник, – Граф ободряюще тронул Полковника за плечо, – Гринчук никогда не сделает ничего необдуманного.
– Да, но, обдумав, он иногда вытворяет такое! – всплеснул руками Полковник и вошел в здание.
Граф задержался
