и уставился сверху вниз на сидящего за столом майора, буравя его взглядом. Тот потер левой рукой лоб и, не глядя Андрею в глаза, сказал бесцветным голосом:
– Андрей, не лезь в это дело. Там все очень серьезно.
– Юра мне все рассказал. Как Вы могли…– юноша не успел закончить фразу.
– Товарищ студент, покиньте служебное помещение, – вдруг рявкнул майор.
Когда за Андреем захлопнулась дверь, Рябов вновь перевернул лист, на котором писал, и продолжил:
«… был завербован один из лидеров неформального молодежного движения «хиппи», т.н. «системы» – Юрий Александрович Огородников, известный среди «хиппи» как Юра «Солнышко». Условием вербовки стало освобождение Огородникова от уголовной ответственности за причастность к обороту наркотических средств. Со слов Огородникова стало известно, что на 1 июня 1971 года запланирована акция «хиппи», приуроченная к дню защиты детей. Предлагаю через Огородникова, который пользуется авторитетом среди «хиппи», назначить сбор участников акции возле здания МГУ, якобы, для дальнейшего движения к посольству США. После сбора участников принять меры к их задержанию. По итогам операции допустить контролируемую утечку информации о причастности к задержанию гр. Огородникова, чтобы тем самым скомпрометировать его в глазах активных участников «системы».
Закончив писать, майор перечитал написанное, спрятал листок в папку, еще раз тяжело вздохнул, и начал собираться. Ему сегодня предстояло еще очень много дел. Нужно было доложить руководству о планируемой акции, разработать план задержания ее активных участников, согласовать его с представителями МВД, силами которого и будут произведены задержания.
Поздним вечером план был разработан, утвержден руководством и согласован со всеми заинтересованными ведомствами. Начальник управления, провожая Рябова до двери своего кабинета, пожал ему на прощание руку:
– Ну вот, Николай Николаевич. Рано нас, ветеранов, на покой отправлять. Вон какой пласт поднимем! Тут можно и о госнаграде речь вести!
«Мы пахали, я и трактор» пришла на ум Рябову известная поговорка.
Майор, работая в КГБ, давным-давно научился не испытывать угрызений совести. Но в этот раз он чувствовал, что поступил с Петровым неправильно. Поэтому, несмотря на позднее время, он поехал не к себе, а к дому, где жил Андрей. Поднялся на третий этаж, позвонил в дверь. После нескольких минут тишины дверь открыл заспанный мужчина, видимо, отец Андрея.
– Здравствуйте. Сына позовите, пожалуйста.
– Какого? – непонимающе спросил открывший дверь мужчина.
– Андрея, – Рябов совсем выпустил из вида, что у Андрея есть младший брат.
– Подождите, – мужчина скрылся в квартире.
– Зачем Вы пришли? Все, что могли испортить, Вы уже испортили. – Андрей был настроен враждебно и не скрывал этого.
– Завтра «хиппи» собираются возле истфака университета на демонстрацию.
