моя соседка. Мы живем в конце деревни, почти на самом берегу. Нас там трое осталось. Еще дед Николай. Он тоже живет один. Жена померла, а дети живут в Питере, сюда не часто приезжают. Одолели нас эти риэлторы, продай да продай дом. Деньги хорошие предлагают. А куда мы поедем, если родились здесь. Здесь и помрем.
– А вы не боитесь, что в один прекрасный момент придете домой, а дома нет, сгорел? – спросила я Александру Петровну.
– Боимся, милая. Поэтому кто-нибудь из нас троих всегда дома.
– А дома у вас застрахованы? – продолжала я расспрашивать женщин.
– Дома то застрахованы, да стоят они копейки. На эти деньги по нынешним ценам разве что курятник можно построить. Вон смотри, опять приехал нас агитировать продать дома.
Я посмотрела в сторону, куда показывала Александра Петровна и увидела мужчину, приближающегося к нашей скамеечке.
– Здравствуйте, барышни, – весело поздоровался мужчина.
– И вам не хворать, – сердито ответила Александра Петровна.
– Ну как, надумали продать свои халупы.
– Тебе уже было сказано, что мы продавать свои дома не будем, – подала голос Нина Михайловна. И нечего к нам ездить. Вот помрем, пусть дети распоряжаются. А пока мы здесь будем жить.
– А вот дед Николай согласился продать свой дом. Я только что от него. Мы с ним и договор подписали. К сыну он уезжает, так что останетесь одни, страшно, поди будет, – ухмыльнулся риэлтор.
– Как продает, – воскликнула Александра Петровна. Нинка, пошли. Чего это старый хрен надумал.
Женщины поднялись со скамейки и быстро зашагали по дороге. Мужчина присел на скамеечку.
– А Вы тоже здесь живете, – спросил он.
– Да нет, приехала в гости к подруге на выходные.
– Не понимаю я этих стариков. Им такие деньги предлагают за участки, на которые они могут купить квартиру в Завидово со всеми удобствами и еще на безбедную старость останется. А они живут с удобствами на улице, зимой печки топят и не хотят никуда уезжать.
– Их можно понять. Они здесь родились, выросли, родили детей, и умереть тоже хотят на этой земле.
– Когда строили водохранилище, сколько деревень ушло под воду. Людей переселили, и ничего живут.
Мужчина поднялся и пошел по дороге вслед за женщинами. Я тоже поднялась и отправилась домой.
Стол был уже накрыт и Виолетта в нетерпении вышла на дорогу.
– Ну где ты пропала? Обед давно уже готов, а тебя все нет и нет, – сердито отчитывала она меня.
Я протянула ей бутылку. Она посмотрела на этикетку и удивленно посмотрела на меня.
– Ты где это взяла?
– Как где, в вашем магазине, – удивленно ответила я.
– Однако… Хорошо живет местное население, если в сельмаге торгуют французскими винами.
– Меня тоже цена удивила, – призналась я. Но дешевле не было. Это самое дешевое.
– Чего мы здесь болтаем,
