style="font-size:15px;"> – Здесь нет брата! – крикнул я.
– Он на столе, – ответил старик.
– На столе гусь, – разозлился я.
– А ты не гусь? – спросил старик.
– Дурак! – крикнул я что было мочи.
Гусь заорал. Старик засмеялся.
– Ему нужно в суп, – сказал старик.
– Эй, – крикнул я, – открывайте!
Петлянье
Я не мог застать его дома. Он уходил из дома в пять утра. Старый больной человек уходил каждый день в пять утра. Куда он уходил, я не знал. Я подкараулил его в пять часов. Он как раз выходил из дома. Мне показалось, что он улыбался. Освещенный улыбкой, он прошел мимо. Я двинулся следом за ним. Он свернул за угол, прошел садик, вернулся в садик, свернул в переулок, потом в другой, потом в третий, потом обратно… Он явно петлял. Мне неясно было, зачем он петляет. Я петлял вместе с ним, чтобы выяснить это. Я все время смотрел ему в затылок. Я не видел его лица. Но я чувствовал: он петляет с улыбкой. Он сел в садике на скамейку. Я устроился сзади, в кустах. Он сидел, вероятно, час. Я глядел на его затылок. Потом он встал и опять стал петлять, и после третьей петли я уже не пошел за ним. Я решил подождать его. Он прошел мимо меня. Я наблюдал за ним сквозь кусты. Потом я испугался, что он уйдет, перестанет петлять, я его потеряю. Я возобновил петлянье.
Прошел еще час. Мы петляли. Я еле шел от усталости. Он же, напротив, шел очень бодро. Мне нестерпимо хотелось сесть. Вдруг он остановился. Взглянул на часы. Я подошел поближе. Открывали винный ларек.
– Сто пятьдесят, – сказал он твердо.
– И мне, – сказал я.
– О! – Он увидел меня. – И вы?!
– И я. – сказал я.
Каково
Он сидел в пятом углу.
– Каково вам? – спросил я.
– Никаково, – сказал он.
– Ну, а все-таки, каково? – спросил я.
– Никаково, – сказал он.
– Каково вам? – спросил я еще раз.
– Никаково, – сказал он, – мне никаково.
Фрулофф
– Я… Фрулофф Иннокентий Маевич… – шепчет Фрулофф Иннокентий Маевич.
– Заполняйте ваш бланк молча, – говорит заполняющий рядом, – вы мне мешаете заполнять.
– А вы, пожалуйста, локоть уберите, – говорит Иннокентий Маевич, – уберите-ка свой локоть со стола.
– Если я свой локоть уберу, – говорит заполняющий рядом, – как же я тогда писать буду?
– А если я шептать не буду, как же я тогда писать буду?
– Мне совсем неинтересно знать, что вы Фрулофф, – сказал Петров.
– А мне – что вы Петров, – сказал Фрулофф.
Он видел бланк Петрова.
Какой-то щупленький парнишка в маечке говорит:
– А может, он суфлер? Привык шептать, и все.
– Да, я суфлер, – сказал Фрулофф.
– Я, значит, угадал! – обрадовался парнишка.
Но никто не поверил. Суфлер! Так уж и суфлер! Что еще за суфлер? Быть не
