парк Борского, – обратился Петька к Насте. – Мой папа когда-то знал кучера князя. Его дядей Пашей звали. Он потом у нас в Красных Горах работал возчиком и до самой смерти был готов любому желающему сколько угодно рассказывать о князе Борском. А отец потом мне все рассказал. Ну, где тут и что было.
Петька умолк. Настя задумчиво глядела на старые деревья.
– Надо же, – вдруг тихо проговорила она. – Кажется, так давно уже князь Борский жил. А эти деревья, наверное, его еще помнят.
– А на дне пруда тетка этого самого Юрия Борского, который сгорел, говорят, лежит! – выпалил на одном дыхании Вова.
– В каком смысле тетка? – иронически сощурилась Маша. – Жена, что ли?
– Бедненькая! – вздохнула Настя. – Ее, наверное, в ту же ночь крестьяне утопили!
– При чем тут крестьяне! – заорал Вовка. – Какая жена! Говорю ведь вам человеческим языком: тетка князя Борского. Сестра его отца. Утопилась совсем молодой в пруду. Кстати, тело тоже не найдено.
– Ну, этих князей Борских прямо какой-то рок преследует, – всплеснула руками Настя. – А зачем ей понадобилось топиться в пруду?
– До ручки дошла от измены и подлости, – ответил Вовка.
– Что-о? – широко раскрыла и без того огромные зеленые глаза Настя.
– Насколько я знаю, – вмешался Петька, – юная княжна Борская была влюблена…
– Ну! – подтвердил Вовка. – А потом парень ее утек к кому-то еще побогаче.
– Тут все не так просто, – вновь завладел инициативой Петька. – Вроде бы отец княжны Веры, дед князя Юрия Борского, был против этого жениха. Не нравился он ему, и только.
– Верно, – несколько раз кивнул головою Вовка. – Предок тоже приложил руку к этому самоубийству. А как дочь сиганула с концами в воду, так убиваться начал. Деревья всякие в память о ней насадил вокруг пруда. И даже статую Веры в натуральную величину заказал одному знаменитому скульптору. Красивая, говорят, была вещь. Только ее после революции сперли вместе с другим княжеским барахлом.
– Как жалко! – всплеснула руками Настя.
– Жалеть бесполезно, – с подлинно народной мудростью отозвался Вова.
– Чего жалеть, когда все равно не вернешь, – вяло поддержал его Саша.
– Кстати, княжна иногда тоже появляется, – сообщил Вова. – Всегда в белом платье и с венком из лилий на голове.
– Ну, сценка! – расхохотался Димка. – Из стены, значит, обгоревший князь Юрий выходит черный, как головешка, а навстречу ему спешит из пруда родная тетка-утопленница вся в белом. И оба призрака принимаются ныть на всю округу, что их до сих пор не похоронили!
– Бесчувственный ты человек, – покачала головой Маша.
– Действительно, – кинула на Димку осуждающий взгляд Настя. – Нашел над чем смеяться.
– Над покойниками нельзя, – с очень серьезным видом подтвердил Вова. – Особенно над такими, которые бродят.
– Мне-то
