не сомневался, что дама возмущается: чем-то произошедшим только-только или жизненными неурядицами вообще, включая погоду наверху.
В последнем вагоне на пустом сиденье развалился высокий худой мужчина с черными волосами до плеч. Живой человек! Или все-таки не совсем живой? В темно-серой кепке, болотного цвета водолазке и черных брюках, из-под которых сверкали начищенные до блеска острые носы ботинок. Ничто в мужчине не выдавало отношения к военной профессии, но Тим не сомневался, что никогда не одержал бы верх, сойдись они врукопашную, да и с автоматом у него шансов скорее всего не будет. Жесткое волевое лицо, резкие и вместе с тем правильные черты, глубокие темные глаза, смотрящие на него очень внимательно. Мужчина был живым и одновременно – нет, он словно принадлежал обоим мирам сразу: бессмертный, вечный и мертвый. Практически бесцветные губы растянулись в кривой ухмылке, слегка дрогнула, как бы в жесте удивления, которого наверняка не было, левая бровь. Затем мужчина приподнял руку и отсалютовал Тиму двумя пальцами, поднеся их к кепке. Рукав водолазки задрался, обнажив запястье и искусно выполненную татуировку змея, кусающего собственный хвост. С расстояния в полтора шага удавалось четко рассмотреть каждую чешуйку, загнутый клык, глаз, блестящий какой-то странной иронией…
В следующее мгновение кончился поезд и все вокруг. Тим очутился в абсолютном мраке – живом, теплом, дышащем, обтекающем его со всех сторон. Ни пола, ни рельсов не существовало больше, и лишь одна мысль тревожным набатом билась в затухающем сознании: «Хочу жить!»
Глава 5
– Вот почему у тебя вечно все не как у людей, командир? – услышал Тим над ухом и попытался открыть глаза.
Голова казалась пустой кастрюлей, по которой от души саданули палкой, – до сих пор гудела и звенела на высокой ноте. Ресницы словно склеили клеем, но Тим все же справился с собой и открыл глаза, не удержавшись от мученического стона.
– Снова накрыло? – участливо спросил Данька.
– Чей бы волкодлак выл, – фыркнул Максим, помогая Тиму сесть, привалившись к стене, и вручая ему флягу с водой. – Самого чуть ловить не пришлось, хорошо, вовремя позвал по имени.
Данька тяжело вздохнул и признался:
– Показалось, кто-то зовет, вот и дернулся.
– Спаситель недоученный, которого самого приходится выручать, – проворчал Максим и обратился к Тиму: – А вот ты, командир, молодец.
– Интересно почему?
– Встал как вкопанный, руки раздвинул, словно в объятия кого ловишь, и заорал – никаких проблем с обнаружением.
– Да уж, – пробормотал Тим, отпивая из фляги. Вода оказалась странно горькой и холодной настолько, что свело зубы, но он стоически глотал и все списывал на не до конца утихшие галлюцинации.
Значит, его и Даньку пришибло тоннелем практически одновременно. А Максима? Тим решил не учитывать свои глюки перед тем, как увидел
