о моей аварии она умалчивает, я тоже не спешу поделиться с миром всеми тонкостями биографии. Наконец завуч кладёт тяжёлую ладонь на моё хрупкое плечико и слегка подталкивает меня вперёд. Я делаю шаг и склоняюсь в официальном поклоне.
– Доминик Каррера.
Чем хорош этот мир и что меня больше всего тут бесит, так это ритуалы. Ритуальные поклоны, ритуальные приветствия, ритуальные прощания. Вот и сейчас я отрабатываю ещё один ритуал и радуюсь тому, что он есть. Мне предстоит провести в обществе подростков ещё какое-то время и можно спрятаться за ритуалом, ограничить на первых порах общение официозом, приглядеться к местным в естественной среде их обитания. Эту тактику я взял за основу выживания в больнице и продолжаю ей следовать. Я мимикрирую, подстраиваюсь под окружающих, стараюсь контролировать каждый свой шаг и слово. По большей части получается, но некоторые мои поступки здесь считают странными. Те же воскресные походы. Оказывается, что мальчики в них ходят редко, они должны помогать отцам по хозяйству. Поход добавил уважения ко мне женщин и настороженности мужчин. Я этого сначала не понял, а потом уже стало поздно. Среди нескольких знакомых тёток, заскочивших к Анне в гости якобы случайно и без особого повода, я прослыл парнем со странностями. Вот и сейчас я выполнил лишь необходимые телодвижения, чтобы не совершить очередной «странный» поступок.
Учитель, господин Хосе, молча смотрел на меня, а когда завуч вышла из класса, предложил мне сесть за парту. В классе стояли привычные для меня парты, за которыми по двое сидели ученики. Все парты были заняты, кроме одной «на Камчатке». Там располагалась одна особа женского пола, которая с насмешкой смотрела на меня. Я уселся рядом и стал доставать ученические принадлежности. Охренеть, сколько всего должен таскать за собой ученик! Тетради, учебники, ручки, карандаши, линейки… Я всем этим занимался в последний раз ещё в прошлой жизни, когда собирал своих детей в школу, а теперь сам сижу за партой.
У нас сейчас по расписанию литература. Засада. Местную литературу я не знаю совсем. С трудом вспомнил местный алфавит, что уж там про писателей! Перед школой пришлось усиленно штудировать недавно купленный учебник, причём весь. Ладно хоть память мне досталась отличная и за неделю я смог пройтись по основным предметам. Толстого и Достоевского тут не было, но были свои Ибаньесы и Доминго. Так что когда меня вызвали к доске, я смог связно ответить на вопросы учителя о творчестве Веласкеса и даже прочёл на память его стишок. Получил четвёрку.
И так на каждом уроке. Меня вызывали к доске, я отвечал на вопросы. Срезался на истории, училка просекла, что я знаю местную историю только в пределах учебника и начала меня гонять по датам и событиям, которых в учебнике не было. В итоге схлопотал трояк и понял, что с историчкой у нас будет война. Да и фиг с ней. Спокойно прошёл в конец класса под шепоток одноклассников и сел на место. Соседка смотрела на меня с осуждением. Кажется, не знать историю – это не тру. Запомним.
На
