есть духу помчался, не разбирая дороги. Нет, он не бежал, он буквально летел. Вот тот случай, которого он ждал всю жизнь, о подобном он читал в книгах, но даже надеяться не смел на что-либо подобное. Сегодня он увидит самого настоящего мага-лекаря и даже будет сидеть с ним за одним столом. Выбежав на задний двор, Фридрих прислонился к стене, пытаясь унять прыгающее в груди сердце.
На обещанном обеде, по старой южной традиции проходящем в шесть вечера, Фридрих не находил себе места. Быстро сбегав домой, он надел самый нарядный жилет и выходные туфли с малахитовыми пряжками, что разрешалось надевать только по большим праздникам. Далее тщательно вымыл шею, уши и руки и, под конец, прокравшись в спальню отца – тот с матерью давно уже ночевал по разным комнатам, – стащил с полки великую ценность, заморскую туалетную воду, которой иногда прыскался зажиточный фермер, и вылил на себя приличную порцию, в один миг превратившись из обычного южного замарашки в передвижную парфюмерную лавку.
Потянув носом воздух, он понял, что сделал глупость. От обилия цветочных запахов щипало в носу, чесалась и зудела кожа. Благоухание, распространявшееся от мальчишки, свалило бы с ног даже самую заядлую деревенскую модницу, но, слава случаю, таких на его пути не оказалось…
Встретив ученика на пороге дома, маэстро потянул носом и, ухмыльнувшись, кивнул.
– Проходи и снимай обувь, Фридрих.
– А маг? – осторожно поинтересовался Бати, бережно снимая драгоценные парадные туфли и ставя их в прихожей у вешалки. – Маг уже пришел?
– Лекарь задерживается, но скоро будет. Понимаю твое нетерпение, малыш, но придется подождать еще несколько минут. Мой руки, садись за стол, а я проверю, что творится на кухне, – и, кивнув Фридриху в сторону украшенной резьбой двери столовой, маэстро Дули удалился на кухню, где вовсю звенела посуда, а из приоткрытой двери доносился умопомрачительный запах жаркого и звонкий женский смех.
Помыв руки под большим, начищенным до зеркального блеска медным умывальником, Фридрих толкнул дверь в столовую и, войдя внутрь, невольно залюбовался картинами на стенах. Те самые образы, что всплывали у мальчика в голове, когда, закутавшись в плед, он, портя глаза от плохого неясного света, вчитывался в мелкий шрифт редких фолиантов, смотрели на него с холстов внимательными добрыми глазами. Вот стоит маг-воин, длинная седая борода почти до колен заткнута за широкий кольчужный пояс. В одной руке меч, в другой уже зарождается огненный смерч, готовый нести смерть и разрушение по велению своего хозяина. Вот и лекарь, склонившийся над смертельно раненым рыцарем. В общем, чего тут только не было. И легендарные огнедышащие создания с расправленными перепончатыми крыльями и острыми, как кинжалы, когтями, и смертоносные морские демоны, переламывающие пополам корабли неудачливых мореходов. Коварные русалки, заманивающие истосковавшихся по женской ласке моряков в свои сети, чтобы утащить на океанское дно. Раскрыв от удивления рот, Фридрих осторожно семенил по начищенному паркету столовой, завороженный, любуясь образами, перенесенными на холст чьей-то умелой
