против я ответить не смогла, так как была с ним согласна. Сосед сделал звонок и кивнул мне.
– Нужно выбираться отсюда, – и повернулся в ту сторону, откуда мы пришли.
Эта тропа вела в обход моего участка, заставляя делать большой крюк. Мои ноги и природная лень были с этим категорически не согласны.
Хоть и не хотелось открывать тайну моей «потайной двери», но лишние сотни метров, которые придется преодолеть, идя в обход, поставили точку в моих внутренних метаниях. Я окликнула мужчину и позвала за собой, приближаясь к забору, на котором частыми шапками висели лозы винограда. За одной из них и пряталась неприметная дверца, которую непосвященный ни в жизнь не отыщет. Вот и сейчас под удивленным взглядом соседа я просунула руку сквозь листья в поисках небольшого замка, но неожиданно дверца открылась сама, просто от прикосновения, а я отлично помню, что дверь закрывала плотно.
Я удивленно моргнула и перевела взгляд на озадаченного Александра.
– Что такое? – нахмурился он.
– Иди за мной. Кажется, кинологи не понадобятся, – хмыкнула я, понимая, кто кроме меня мог знать про эту дверь.
Как я и подозревала, во фруктовом саду за домом, в гамаке между двух яблонь покачивалась спящая фигурка. Саша метнулся к ней и сжал в объятиях сонное тельце.
Из тех объятий послышалось хриплое после сна:
– Папа?
***
– Папа, – потирая глазик кулачком, позвала она. – А что ты тут делаешь?
– Лиска, лучше ты мне ответь, что здесь делаешь? – потребовал он, стараясь говорить спокойнее. Но недавний страх за дочь сказывался и сейчас выливался на одну несмышленую головку пока еще контролируемым гневом.
– Сплю, – дала очевидный ответ малышка, а я поняла, что отец сейчас взорвется.
– Алиса, как ты здесь очутилась? – быстро спросила я, разряжая обстановку.
– Русалка! – восхитилась она, заметив меня. Я тяжело вздохнула. – Папа, ты уже познакомился с Мариной? Правда, она красивая? Она тебе нравится? А можно она будет жить с нами?
Я чуть не подавилась, мысленно представляя себя котенком – маленьким, блохастым, худющим и дрожащим, – которого добрая девочка трогательно прижимает к груди и слезно умоляет родителя оставить несчастную животинку. Мяу.
– Она сказала, что ее рыбы обижают. Ты же говорил, что обижать других – не хорошо! А рыбы могут разговаривать? А… – со скоростью автоматной очереди завалила она вопросами растерявшегося отца.
Он с трудом призвал свое чадо к порядку, заставив ответить на вопрос:
– Ты почему опять сбежала, Лиса?
Девочка насупилась и надула губы.
– Я не сбегала! – воскликнула малышка с возмущением. – Я сказала Кристине, что иду в гости к русалке.
Я подавила стон. На месте Кристины я бы тоже не приняла слова
