камердинером в собственном дворце. Так авторы подчеркивают благородство героини, которая считает, что не достойна даже камердинера. Не то что принца. А роль туфелек в опере играют браслеты. То есть практически наручники! Признавшись в ответном чувстве принцу, которого принимает за камердинера, Анджелина снимает с руки один из двух одинаковых браслетов и дарит его юноше. По нему-то принц в последней сцене и узнает возлюбленную.
Кстати, здесь стоит на минутку вернуться в Древний Египет, который после наполеоновских походов в Европе был в необычайной моде. Мы не знаем, были ли в Египте свадебные обряды или сразу после заключения брачного договора невеста с приданым переезжала в дом жениха. Одной из немногих древнеегипетских свадебных традиций, дошедшей до нас, был иногда практиковавшийся обмен браслетами, позже замененный на обмен кольцами из самого дорогого и редкого металла того времени – железа.
Опера Россини – комическая. На словах все довольно серьезно, но сама музыка подтрунивает над героями, над желанием девушек выйти замуж за принца, каким бы он ни был, над манией папы выдать за какого угодно принца любую из дочек, лишь бы получить ключ от роскошного винного погреба дворца. Но главное, меняется наша героиня, которую все еще идентифицируют по браслету, но все же проверяют на соответствие статусу принцессы не по внешним данным, а по благородству и бескорыстию.
5
В годы Великой Отечественной Войны Сергей Прокофьев пишет свои главные произведения – оперу «Война и мир», Пятую симфонию, музыку к шедевру Эйзенштейна «Иван Грозный» и… балет «Золушка» на сказочное либретто Николая Волкова. Музыка написана в 1944 и в 1945 году спектакль поставлен сперва в Большом, а после и в Кировском (Мариинском) театре.
У Большого с этим сюжетом – давние отношения. Достаточно напомнить, что прочно забытым балетом «Сандрильона» (то есть «Золушка», от фр. Cendrillone) испанца Фернандо Сора наш прославленный театр и открылся 6 июня 1825 года.
Прокофьев, отличавшийся, по выражению Шостаковича, «поразительной дисциплиной труда», мог работать сразу над несколькими, очень разными сочинениями. Возможно, создавая «Золушку» одновременно с трагической Пятой симфонией, композитор отдыхал или справедливо полагал, что война окончится и людям захочется сказок. В трудное и голодное послевоенное время чистая красота неоклассического балета, лишенного какого-либо намека на актуальность или современность, оказалась очень востребованной.
Золушку танцевали выдающиеся артистки, в Москве – Ольга Лепешинская, Раиса Стручкова, в Ленинграде – Наталья Дудинская, но Золушкой Золушек стала, конечно, Галина Уланова. Увидев Уланову в этой роли в декабре 1945 года, поэт Борис Пастернак написал балерине письмо:
«…Я особенно рад, что видел Вас в роли, которая наряду со многими другими образами мирового вымысла выражает чудесную и победительную силу детской, покорной обстоятельствам и верной себе чистоты… Мне та сила дорога в её угрожающей противоположности
