у себя свет. Когда голос разбудит её, она должна видеть, что рядом никого нет, это только голос.
Настал день встречи. Это был выходной. Полина вместе с тётей приехали заранее из-за расписания автобуса. Если бы они приехали на следующем, то опоздали. Тётя и Полина погуляли по городу, съели по мороженому. Светило ярко-жёлтое майское солнце на голубом небе. На деревьях распустились пока ещё светло-зелёные маленькие листочки. Это потом они превратятся в тёмно-зелёные, большие, чуть не лопухи, по сравнению с теми, какие они сейчас. Кофты, которые Полина и тётя взяли с собой на всякий случай, они несли в руках.
Тишина вокруг Полины исчезла. Она и раньше понимала, что никто не вернётся, что она ждёт напрасно, а теперь она просто получила этому подтверждение. Не будет бесполезного ожидания – это же хорошо. Когда вчера вечером Полине пришла эта мысль в голову, ей стало легче. Сегодня замечательный день. Она увидит таких же, как она. Тех, кто потерял в Аснатесе друзей и знакомых. Многие родных. Остались без своих обжитых квартир, без привычной жизни. Им пришлось сменить школу, работу. И главное, она увидит семью Эдика. Сегодня Полина не чувствовала себя одной на целом свете.
Полчаса до начала, можно и заходить. В кафе уже были люди. Столы были сдвинуты по несколько вместе. Полина с тётей сели за стол. Народу с каждой минутой становилось всё больше, заполнились почти все места. Эдика и его семьи пока что не было. Неужели это дисциплинированная семья опаздывает?
Кто-то взял микрофон и сказал речь о причине сегодняшней встречи. Люди из зала стали подходить к микрофону и говорить где именно они жили в Аснатесе, кем работали, кого потеряли, называли длинные списки имён. Первый такой рассказ был встречен тишиной в зале, потом люди, сидящие на местах, тоже начали говорить, вспоминать своё горе и выходивших к микрофону слушали не так внимательно. Но вот желающих выходить к микрофону не осталось. Все сидели и разговаривали между собой. За столом, где сидела Полина, были супруги, они представились как Пётр и Катя, на вид им было лет по 50. С ними была дочь, ей было лет 20-25. Они заговорили одними из первых. Каждый из них рассказал где он работал, вспомнил коллег по работе, соседей по дому. Перечислили и ценные вещи, которых они лишились. «Какие они счастливые, – думала Полина, – и Эдик с семьёй счастливые. Они все просто переехали в другой город. У них начался новый этап в жизни. Как они могут сидеть здесь и жаловаться, что потеряли какие-то вещи, украшения?». Полина представила, что из этой семьи остались в живых двое или кто-то один. «Они бы тогда ни о каких вещах не вспоминали, – подумала она, – Все мысли их были бы о том, кого они потеряли. Им так повезло!» Но супруги не ощущали везения, они говорили о несправедливой компенсации, которая была выплачена только за одежду, мебель, посуду – только за всё необходимое. А, например, за дорогие картины, вазы, хрусталь, за золото – ничего не выплатили. «Золото – это роскошь», – сказали им при оформлении документов на выплату.
За этим же столом был старик. Он молча смотрел на говоривших, но сам молчал. На каждом столе
