style="font-size:15px;"> Две сотни людей столпилось на широкой пустынной площади вокруг сложенного костра, недоуменно оглядываясь. Пустота, тишина. Только шелестит невидимым песком еще теплый ветер.
По площади прокатился гулкий удар барабана. Потом еще один. Еще. Один от другого отделяло не меньше шести-семи секунд – какое уж тут совпадение с ритмами сердца! Тем не менее удары продолжались. Вскоре стало слышно, как каждый громкий, редкий удар предваряет тихая мелкая дробь.
Невольно прислушиваясь к разрезающим тишину звукам, правитель вдруг заметил, как его дыхание начинает подстраиваться под удары. Два удара – вдох, два удара – выдох. Удары шли немного чаще, чем обычные вдохи и выдохи, и от избытка воздуха в голове немного помутилось. В паузах между гулкими сотрясениями к мелкой дроби добавились более частые удары. Поначалу еле слышные, они постепенно обретали звук и четкость.
Послышался царапающий шорох – из окружающего мрака стали появляться неясные фигуры смертоносцев и замирать вокруг площади.
Невидимые простому глазу потоки энергии со всех сторон устремились к людям, переполняя их души, перехлестывая через край, порождая незнакомое, но невероятно приятное ощущение беспричинной эйфории, блаженства. Толпу верующих взорвало чувство бесконечной радости, восторга, счастья – и одновременно взметнулось к ночному небу пламя костра.
Не дожидаясь никаких команд, люди начали кружиться в прощальном танце.
Бой барабанов убыстрялся. Исчезли гулкие и монотонные редкие удары, на первый план вышел более частый ритм, сопровождаемый мелкой дробью. Пауки уловили нужную частоту, подстроились под него, посылая в танцующих людей резкие волевые и энергетические импульсы. Перекаченная энергией, завороженная вращением и отдавшаяся барабанному бою толпа окончательно потеряла рассудок.
Из более глубоких, бездумных чувственных пластов подсознания наружу стала выпирать обычно подавленная, но способная подавить любой разум сексуальная составляющая.
В ментальном плане всех людей, независимо от пола, окрасила эротическая жертвенность доведенной до экстаза женщины, которая желает отдаться вся, без остатка, утонуть в объятиях, умереть в них. Они страждали быть разорванными, поглощенными своими любовниками, перед ликами которых умирали в бешеном танце. Вот одна туника взлетела в воздух, другая. Алые блики огня заплясали на обнаженных телах.
Джарита тихо и незаметно увела своих барабанщиков, но разъяренный танец продолжался. Даже Найл ощутил, как его захватывает всеобщее сумасшествие, как нарастает желание и твердеет плоть.
Вот одна из женщин, вырвалась из общего водоворота, кинулась к плотному ряду пауков, упала на колени, широко раскинув руки.
Смертоносцы кинулись вперед, закрыли ее собой, и спустя мгновение отскочили на свои места. Паломница бесследно исчезла, оставив после себя только короткий крик сладострастия.
