вздохнул и сердито пошлепал по поверхности воды к противоположному краю. Ступив на лед, он повернулся и выжидающе посмотрел на Эльху. Та захлопнула разинутый рот, сердито зыркнула на глазеющих побратимов и, скинув рубаху, сиганула в прорубь.
К исходу зимы они научились чувствовать друг друга метров с трехсот. Угадывали все загадки и понимали друг друга, беседуя каждый на своем языке: Эльха на иврите, Конрад на немецком, Фил на английском, а Бьерн на норвежском. У Конрада по этому поводу имелась масса гипотез: начиная от взаимодействия электромагнитных полей мозга и кончая информационным полем Земли.
По весне из них поперло что-то первобытное, животное. Однажды поутру Сыч вывел их за ограду и, указав на лес, в котором только появились первые прогалины, сказал:
– Вот вам дом, обживите его, обратно жду на Красную горку, – и ушел в дом.
Они постояли, переглядываясь, потом припомнили: «Человек может все, что захочет» – и разошлись. Через пару дней КЗ, устраиваясь на ночлег под раскидистой сосной, почувствовал, как кто-то из побратимов приблизился к нему. Он подождал немного. Но тот, дав почувствовать свое присутствие, остановился. У КЗ екнуло. Он не торопясь выбрался со своего логовища и пошел в сторону зова. Эльха ждала его, сидя на поваленном дереве. Когда КЗ подошел вплотную, она поднялась ему навстречу, улыбнулась как хозяйка ночи и провела рукой по волосам. КЗ почувствовал, как кровь вскипела в жилах, а девушка скинула платье и потянула его рубашку. Похоже, за ту ночь они до основания растопили солидный сугроб, на который в нетерпении повалились. Утром Эльха ушла, улыбаясь, точно кошка, умявшая тазик сливок. А через неделю вернулась. И до самой Красной горки они расставались лишь на день-два. И, в отличие от той первой отлучки, после каждой последующей Эльха набрасывалась на него с какой-то первобытной жадностью. Но, когда они вернулись, все отступило и незаметно сошло на нет.
Летом Сыч обучал их воинской премудрости.
– Перун – бог воинов и все свои дары защитникам и заступникам земли Родовой вручил, посему прямая наша обязанность всему этому обучиться.
Конрад тут же оседлал своего конька и стал развивать теорию о возникновении Сычовых премудростей от безысходности.
– Нет, вы посмотрите, – горячился он, – со степи волны идут, сначала гунны, потом саксы, потом аланы, все этими местами прошли, да и других народов сотни, что мы не знаем. Кто из них исчез, кого следующая волна с места сдвинула. Саксов вон до Британских островов оттеснили, а славяне удержались. Хазар отбросили, половцев, печенегов, – перечислял он, старательно выговаривая имена народов, известных по зимним сказам старейшины Изяслава, – за счет чего? Вот ведь ответ – Собор Перуна. Создали генерацию воинов, способных малым числом держать степь.
По осени Сыч опять вывел их за ограду и указал в сторону леса:
– Пора вам молодших братьев искать.
Неделю КЗ бродил по укромным урочищам, прислушиваясь к глубинным ощущениям, и наконец однажды под утро он проснулся как от толчка.
