тому и быть. – Он вопросительно посмотрел на КЗ: – А остальные как, в курсе?
– Пока нет, но с Вадимом, я думаю, проблем не возникнет, а у Сявы я сегодня обедаю, так что предупрежу.
Сергей Евгеньевич, пожевав губами, сказал:
– Прошу прощения, что ввязываюсь не в свое дело, но… Нехороший он человек, Иван Сергеевич, непорядочный.
– Теперь это и ваше дело, Сергей Евгеньевич, и, в общем-то, вы правы, но у меня слабость к людям, которые повстречались мне в жизни. Пока к нему особых претензий нет, да и заменить его некем, так что потерпим. А насчет непорядочности, я ведь недаром от вашей лапши отказываюсь скрепя сердце. Все время у него торчу, от греха.
– Ну что ж, желаю удачи. – Сергей Евгеньевич вслед за КЗ поднялся из-за стола и проводил его до дверей. – Спасибо, так сказать, за доверие, – несколько смущенно начал он, – и… поберегитесь. На свете не так много хороших людей, я ведь когда к вам работать пришел, себя презирал, потому и в повара пошел, с этаким мазохизмом, чтоб больнее было: ученый, кандидат наук у жирного, зарвавшегося хама в услужении. А вы вон каким оказались.
КЗ помолчал, а потом тихо спросил:
– Ну и каким?
– Не знаю, так просто не объяснишь, вроде как в старину славяне князя зазывали, такого, что и дом срубить поможет, и поле вспахать, а как беда или напасть придет, то меч возьмет, и, пока жив будет, ни один ворог на пороге не появится.
– Ну прям богатырь былинный, – улыбнулся КЗ.
– Так и есть, Иван Сергеевич, – серьезно сказал Сергей Евгеньевич и добавил: – Берегите себя, нам без вас туго придется.
Уже подъезжая к Сявиному заведению, КЗ вдруг ясно почувствовал, что его старая, хоть и суматошная, но знакомая и где-то даже уютная, как разношенные тапки, жизнь кончилась. А впереди смутно маячило что-то странное, пугающее и с высоты его сегодняшнего опыта непонятное, но – не конец, совсем не конец, скорее все-таки начало.
5
Сашка уже ждал. КЗ заметил его служебный «жигуленок» на платной стоянке напротив заведения. Он припарковал свой «БМВ» рядом с крутым джипом «тойота» и, уже закрывая дверь, услышал грубый голос:
– Ну ты, урод, а ну отгони свою развалюху!
КЗ сразу даже не понял, что это обращаются к нему. Несмотря на свой преклонный возраст, его «бээмвешка» смотрелась очень неплохо, возраст выдавал только несколько устаревший, по европейским меркам, дизайн.
– Я те че сказал? – взревел голос за спиной.
КЗ развернулся. Перед ним стоял «крутой». Ну прямо кинотипаж. Все при нем: стриженый затылок, черная кожа, золотая цепь, «Адидас» с пузырями на коленях.
– Простите, это вы мне? – КЗ вдруг пришло на ум закосить под того дядечку.
– Да, тебе, урод, тебе! Вали отсюда, пока не навешали.
«Если бы он еще прибавил „в натуре“, можно было бы без подготовки в кино снимать», – подумал КЗ.
– Но почему, простите? – деланно изумился он. – Я же вам не мешаю.
– Ты еще базарить? –
