Ты ведь помнишь слова?
– Кажется, да. – Лиза взяла его за руку и сжала пальцами. – Денис, – хрипло проговорила она, – мне кажется, я не смогу. Я умру от страха.
– Я сделаю тебе искусственное дыхание и верну к жизни, – пообещал Люблинский.
Лиза вздохнула и проговорила страдальческим голосом:
– Можно мне хотя бы выпить шампанского?
Денис на пару секунд задумался, после чего поправил пальцем золотые очки и сказал:
– Хорошо. Но не больше одного бокала!
Молодая темноволосая медсестра Алла Копалина вошла в палату номер пять. У кровати пациентки хлопотала пожилая женщина.
– Ох, милая, и угораздило же тебя, – бормотала она, поправляя капельницу. – Я всегда говорила: машины – зло. Знала бы ты, сколько народу бьется каждый день! Я всегда, когда в маршрутку забираюсь, про себя молюсь: «Господи, убереги от аварии!» Да только, вишь, все без толку. Хоть десятком иконок да крестиков обвешайся, а коли захочет тебя эта железная тварь сожрать, так и сожрет.
– Марья Кузьминична, – окликнула старушку Аллочка, – давайте я сама все сделаю. У вас был тяжелый день.
Пожилая медсестра выпрямилась и поморщилась от боли в натруженной пояснице.
– Спасибо, милая! И впрямь, надо чуток передохнуть. Пойду, сделаю себе чайку с мятой. Спину с самого утра так и ломит. Уж не к дождю ли?
– Вроде не обещали.
– Да неужто ты им, охламонам, веришь?
– Вашему артриту я верю больше, – с улыбкой сказала Алла.
– Тогда не выходи завтра из дома без зонтика.
– Не выйду, – пообещала Алла.
Пожилая медсестра, тихонько причитая и ворча, проковыляла из палаты. Едва за ней закрылась дверь, как Аллочка переменилась в лице, улыбка сползла с ее узких губ, а лицо скривилось.
– И чего ее Брунов держит, не понимаю? – тихо и зло проговорила она. – В гроб пора ложиться, а она все работает.
Аллочка повернулась к кровати, скользнула взглядом по табличке с именем пациентки – «СВЕТЛАНА ИВАНОВА, 27 ЛЕТ», опустила бортик кровати с одной стороны и села на край. Несколько секунд она смотрела пациентке в лицо, а затем достала из кармана шприц, наполненный каким-то лекарством. Обернувшись в сторону двери, Аллочка обнажила руку девушки и сделал ей инъекцию.
Спустя минуту она наклонилась и негромко позвала:
– Эй!
Пациентка не отозвалась. Ее бледные веки по-прежнему были закрыты. Медсестра оглянулась на дверь и снова окликнула:
– Эй! Вы меня слышите?
Веки пациентки дрогнули и слегка приоткрылись.
– Вот так, – удовлетворенно проговорила Аллочка, снова взглянула на дверь, приблизила губы к уху женщины и сказала: – Мне велели вколоть вам снотворное. Но я не вижу повода. Я два года отучилась в медицинском, пока меня не вышибли, и кое-что понимаю.
Женщина облизнула кончиком языка пересохшие губы и хрипло пробормотала:
– Где
