тарелки не подошли к рубежу эффективного огня с Аполлона, а на значительном расстоянии от него выпустили в сторону земного корабля какие-то мелкие, то ли ракеты, то ли контейнеры. Причем если бы земляне не перестроили сканер и пристально за ними не наблюдали, хрен бы заметили рой этой мелочи, заботливо прикрытый все той же маскировкой.
Сбросив свой груз, мелкие тарелки, заложили довольно широкий вираж и, похоже, решили удалиться по английски, что Молчалина совершенно не устраивало. А то, что они вообще решили так маневрировать, вызвало у Ивана закономерный вопрос, а зачем? Как-то привык он уже к гравикомпенсаторам и даже помыслить себе не мог, что можно без них обходиться, тем более, что корабли Системы тоже имели что-то подобное и без проблем гасили и набирали скорость мгновенно и без всяких виражей.
Связи не было. Несколько секунд поразмыслив, Иван решил, что отпускать незваных гостей, не самая правильная идея и бросил Аполлон в погоню. Естественно маршрут он проложил таким образом, чтобы облако чужих «подарков» осталось сильно в стороне. Тут-то и случился второй сюрприз. Облако изменило траекторию и ринулось наперерез земному кораблю. Правда скорость у него подкачала, поэтому встреча так и не состоялась.
Дальше, по большому счету, было избиение. Ракеты, скопированные на Земле с Марсианских образцов, сработали на пять баллов, уничтожив девятнадцать объектов, еще два было уничтожено главным калибром, а к последнему устремился катер с десантом. Акопенко в последний момент, все же настоял на том, чтобы лично отправиться с абордажной партией и Иван его отпустил, хотя и без всякого энтузиазма.
То ли Молчалин угадал с выбором посудины для захвата, то ли системы маскировки и глушения связи стояли на всех чужих кораблях, но связи по-прежнему не было. Само решение захватить чужака целым, было правильным, но на душе у Ивана было очень не спокойно, а отсутствие информации о происходящем в реальном времени, делало эту тревогу еще больше.
В общем, Молчалин плюнул, оставил Аполлон на Ольшанского, строго проинструктировав того, что если что пойдет не так, то взрывать вражескую тарелку без размышлений и сожалений, и, взяв второе отделение десантников, на последнем катере, рванул к чужаку. Поступок, конечно, довольно идиотский, но Иван чувствовал, что абсолютно и единственно правильный.
Лететь пришлось не долго. Уже через семь минут, Молчалин пристыковал катер к борту тарелки, буквально в десятке метров от бота Акопенко, и десантники начали резать корпус. За резак, впрочем, как всегда, встал сержант Джон Максвелл, остальные парни, аккуратно оттеснив и прикрыв собой Капитана, взяли будущий проход на прицел. Первого знакомства с таким кораблем им вполне хватило, чтобы относиться к противнику, скажем так, с уважением и воспринимать его всерьез.
Наконец сержант закончил рисовать резаком окружность на корпусе чужака и присоединил к вырезанному фрагменту пневмомолот. Он поднял руку с двумя вытянутыми пальцами и нажал на кнопку пуска. Хлопок и кусок корпуса унесся куда-то вглубь тарелки. Пробитый проход, совершенно неожиданно для Ивана, оказался на потолке.
