и теперь, когда я в воспоминаниях возвращаюсь к тем событиям, меня что-то угнетает, что-то не дает мне покоя, будто надо мной тяготеет какой-то долг, будто что-то осталось незакрытым или незаконченным. Это очень странное и довольно тяжелое чувство, чем-то похожее на одиночество, данное, увы, не в награду, а, скорее – в наказание. Что это? Или за что? Я не знаю. Сегодня это уже как несильная ноющая боль в старых ранах, которая обычно напоминает о себе к непогоде. Боль, которую не удается забыть и от которой, похоже, уже никуда не деться.
Шагнуть за ворота
Thurisaz – Это руна недеяния, поэтому нельзя
приближаться к воротам и проходить
сквозь них без размышления.
Представьте себе, что вы стоите
перед воротами на вершине горы.
Вся ваша жизнь осталась сзади и
внизу. Перед тем, как идти вперед,
остановитесь и вспомните прошлое:
обучение, радости – все, что привело
вас сюда. Окиньте все это
взглядом, благословите все это и
отпустите. Освобождаясь от
прошлого, вы восстанавливаете свою
энергию. Теперь – шагните за ворота.
Ральф Блум “Книга Рун”
Иногда самые важные события происходят в ситуациях настолько банальных, что бывает сложно даже поверить в их важность. Вот вчера, например, я случайно встретил одного очень странного человека. И произошло не в каком-то значимом для меня месте, а просто в автобусе, который ехал в северо-западную часть города. Я вошел и удивился тому, что в переполненном салоне, где уже огрызались по поводу провозимых кем-то удочек и садовых инструментов, одно место на двойном сидении оказалось свободным. Усевшись, я стал доставать журнал, который как раз и читал, в основном, в транспорте: там был очень занятный детектив.
– Здравствуй, …– послышался тихий голос, назвавший меня по имени.– Рад тебя снова видеть в добром здравии.
Я поднял глаза на моего соседа. Это был человек довольно заурядной внешности: сероватое, несколько вытянутое лицо, покрытое двух-трех дневной щетиной, и немного печальные серые глаза.
– День добрый,– медленно ответил я, пытаясь вспомнить, где бы мне случилось его видеть прежде, и откуда, собственно, он может меня знать. Я даже не задал себе тогда вопрос: откуда ему известно мое прошлое имя, которое уж точно не знает никто. По крайней мере, я об этом не распространялся.
– Не узнаёшь,– сказал он медленно, но как-то твердо и безапелляционно. Затем добавил:
– А ведь мы встречались, правда, довольно давно.
Меня вдруг охватило странное чувство. Казалось, все мое существо знало этого человека, а разум никак не мог найти никаких аргументов в пользу этого. Иногда подобное явление древние маги называли знанием тела,
