финский ножик в чехле.
– Момент истины свершился! – прошептал пристав, еще не веря в молниеносную победу. – Все улики налицо.
– Это перочинный нож! Что тут такого?
– Перья, значит, чистим? Людей режем, а потом перышки чистим. Так я и знал…
– Требую, чтобы меня немедленно отпустили. Я требую объяснений, по какому обвинению задержан.
– Требуете? Ну, конечно… Как же иначе. В таком случае, разговор продолжим в участке… Берите его…
Городовые подхватили злодея под мышки так, что ноги его не касались пола, и как есть, в подштанниках и сорочке, поволокли на улицу. Молодой преступник не сопротивлялся, повиснув мешком.
Двуколка въехала в ворота, за которыми виднелась небольшая, но уютная дача, каких множество на Курортной улице. Дворовый работник Петро помог даме выйти из двуколки, и она не побрезговала опереться о мужицкую ладонь. Сойдя, потянулась, глубоко вдыхая утренний воздух.
Подошла кухарка Авдотья, деревенская баба, поднесла мокрое, горячее полотенце, что дожидалось на пыхтящем самоваре. Дама спрятала в нем лицо.
– Где ж ты, Катерина Ивановна, всю ночь шлялась? – спросила Авдотья. Как видно, прислуге позволялись вольности.
Катерина Ивановна отняла полотенце. Лицо ее украсил здоровый румянец.
– Не твое дело, старушка!
– Ишь, нашла старушку… Какая тебе старушка… Помоложе других будем…
– Доша, не бурчи! – кухарку ткнули в живот. – Проголодалась, завтракать хочу.
– Давно уж на столе дожидается… Ишь, старушку нашла…
Авдотья закинула полотенце на плечо и, переваливаясь крутыми бедрами, пошла в дом. Катерина Ивановна осталась. Она пребывала в некоторой задумчивости, словно не могла решиться, подыскивая какой-то приемлемый вариант, но никак не находя его. В той же задумчивости стянула летние перчатки, бросила их под ноги, развязала тесемку и сняла шляпку. Все это – механически, взгляд ее блуждал вокруг.
На улице послышался топот. Это ее отвлекло. Несколько городовых пробежали в сторону пляжа. Их догонял пристав на извозчике. Господин Недельский был возбужден чрезвычайно, не мог сидеть, а стоял за спиной извозчика, как адмирал перед битвой, и, не отрываясь, смотрел вперед. Он пролетел так быстро, что даже не кивнул даме.
Катерина Ивановна подошла к заборчику и посмотрела им вслед. Полицейский отряд пропал за поворотом. Тут же явилась Авдотья.
– Приключилось что ль? – спросила она, поглядывая на хозяйку. – Никак, опять буза какая-то… Ну и ладно. А нам и дела нет… Долго тебя дожидаться-то?
– Да иду же, – ответила Катерина Ивановна раздраженно.
Странная тревога овладела ею. Отчего-то захотелось узнать, куда так спешит полиция, но ничего предпринимать она не стала.
Полицейский участок наш, как и полагается в уездном городишке, был скорее клубом городовых и двух чиновников, чем опорой порядка. Задержанных сажать некуда, арестантской не имелось вовсе. Да и задерживать особо
