на свою руку и проглотила конфету.
Приятное ощущение разлилось во рту, а затем в желудке. Чëрт, за такое я бы переспала с Палмором. Боги. Что за мысли. Но всë же…
Голова прошла, и спокойный сон встретил меня с распростёртыми объятиями.
ГЛАВА 3.
Как ни странно, на следующее утро мой охранник вернулся на пост, а Салливан на уроки.
Но мне было как-то не по себе. Вся комната была в серых тонах, все чувства притуплены. И я говорила. Очень. Много.
Меня провожали на урок. Сегодня Эйдэт был одет в плотную чëрную рубашку и брюки. И конечно, он выглядел горячо.
– У тебя одежда от Армани?
Он остановился.
– Что?
Блин, надо же было такую глупость сморозить.
– Я думаю, что твоя рубашка – Гучи.
Тëмная бровь изящно выгнулась.
Боги, заберите меня отсюда.
– Ну знаешь, у нас в моëм городке, Ивиш Голде, есть куча магазинов одежды. Ну, к примеру, как я уже сказала…
– Я знаю про Гучи, Армани и всë это.
Ох. Ну, не знаю что сказать. Надо бы заткнуться.
Он продолжал смотреть на меня. Его глаза стали мягкого бирюзового цвета. В них было веселье и… что-то ещë.
– Просто…
Когда я не ответила, он продолжил.
– Ты никогда не болтала так… со мной.
Боги, он что, покраснел? Этот Бог наслаждения может смущаться?
Может быть, пора…
– Астрид…
– Эйдэт…
Мы замерли. Надо же, одновременно произнесли при друг друге имена. В первый раз.
И мне понравилось, как моë имя сорвалось с его полных губ. Как будто тихий вздох, наполненный благоговением.
Я же промурчала его имя. Боги.
Уголок его рта поднялся вверх.
– Ты первая.
Окей, ладно. Я хочу смять твою рубашку в кулак, и прикоснуться своими губами к твоим. Хочу, чтобы ты сдëрнул с меня эту тесную белую футболку.
– Я хотела спросить о Ханне.
– В таком случае выслушай меня, pulchritudo meo.
Теперь моя бровь выгнулась. Что бы это значило? Надеюсь, не уродливый-синяк-у-тебя-на-лбу-девушка.
Я бы хотела, чтобы это перевелось я-хочу-тебя-не-только-из-за-твоих-размеров-на-которые-я-сейчас-пялюсь. Он действительно пялился. Жар разлился у меня в животе. Я знала, что белая обтягивающая футболка и чëрные спортивные штаны не зря в моём списке «лучшей одежды».
Он резко перевëл взгляд на меня, но я расслышала его тихий вдох, заметила, как его глаза потемнели и наполнились желанием.
Я хотела танцевать от радости.
– Ханна и я. Это… Боги.
Он почесал затылок.
– Ты… Я бы хотел извиниться…
У меня просто дар речи пропал. Неужели он мне признается в любви? Я же… Это будет…
Громкий
