Флот. Кроме того у казаков ощущался недостаток хлеба, а потеря 500 человек в последнем сражении, была невосполнима. Вначале казачий флот подошёл к крепости Терки, а оттуда отплыл в Астрахань, куда прибыл в июле 1669 г. и стал лагерем на островах Четыре бугра.
Приплывшие из низовий Волги, стрелецкий голова Василий Пасынков, ездивший в Терки за шёлком сырцом, и персидский купец Кулибек, сообщили: «… воровские казаки Стенка Разин с товарыщи, идучи от Волского устья к Четырём Буграм, их встретили, и взошед на бусу шаховы купецкие все товары и всякие пожитки пограбили и купчинина сына Сахамбетя с бусы взяли с собою».
Узнав об этом, астраханский воевода, князь Прозоровский, сменивший на этом посту князя Хилкова, выслал против них 37 больших стругов с 4000 стрельцов, под командой князя Львова. Те внезапно подступили к островам и высадились, готовясь к бою. К этому времени у Разина осталось 600 казаков, изнурённых походом и страдавших от недостатка припасов. В последнее время казаки питались одной кониной, перехватив посольский караван персидского шаха к русскому царю. Увидев готовых к бою стрельцов, Разин не стал рисковать фантастической добычей, взятой казаками в Персии и бежал со своими сподвижниками в море. Воевода Львов гнался за ними 20 вёрст, но настигнуть их так и не смог. Тогда он послал казакам милостивую грамоту, где им от имени царя было обещано прощение если они оставят воровство и вернутся в свои городки. Став в море на якоря, князь пропустил разинцев в Волгу, после чего заблокировал устье.
Получив грамоту, Разин использовал этот счастливый случай. Он отправил к князю Львову двух казаков, с прошением от него и всех его сподвижников к царю, и о его милости. Как говориться: повинную голову мечь не сечёт: «Всё Войско бьёт челом, чтоб великий государь пожаловал, велел вины их отдать и отпустил на Дон с пожитками, а мы за свои вины рады великому государю послужить и головами своими платить, где великий государь укажет, пушки, которые мы взяли на Волге в судах, в Яицком городке и в шаховой области, отдадим, служилых людей отпустим, а струга и струговые снасти, отдадим в Царицыне».
Князь Львов, не желая проливать кровь, с одной стороны, и желая прекратить разбои разинцев, с другой стороны, решил снять с себя ответственность и переложить решение этого вопроса на плечи Алексея Михайловича. Как оказалось, позже, эта нерешительность стала роковой как для самого князя Львова, так и для многих волжских городов. Вместо того, чтобы истребить горсть измученных казаков, воевода велел казачьей флотилии двигаться вслед за ним в Астрахань. Более подробно о перепитиях этих переговоров мы узнаём из московской грамоты Разину: « … воевода князь Семен Львов и с ним великого государя ратные люди на взморье вас сошли и обступили, и хотели побить; и ты, вор Стенька, с товарищи видя над собой промысл в. государя ратных людей, прислали к нему, князь Семёну двух человек выборных
