словно что-то заподозрив, встревожился Леонидас.
Алексиус сжал кулаки.
– Разбудишь людей, будь тише! Спустись лучше, у меня разговор к тебе есть! – надменно ответил он.
– Разговор? – переспросил, распаляясь, скульптор. – Что ж, я сейчас! Давно намереваюсь поговорить с тобой по душам!
Леонидас, конечно же, понимал, отчего некоторое время назад в нем появилось бешеное желание побить мясника, но слово «разговор», так нагло произнесенное устами Алексиуса, не понравилось ему настолько, что он решил сделать это сегодня и с большим удовольствием ринулся на улицу.
– Ну, вот я и здесь, перед тобой, Лекси! – вызывающе обратился к нему юноша, подойдя почти вплотную.
Алексиус задрожал от злости. Подобная метаморфоза своего имени, да еще к тому же от врага, бесила его.
– Ты, бездельник, больше не смей даже ступать по той дороге, по которой проходит Филомела! – заорал он.
– Филомела? – состроил удивленное лицо Леонидас. – Ах, Фили, ты это про нее! – нарочно растягивая слова и тем самым еще больше раззадоривая Алексиуса, проговорил юноша.
– Она тебе не Фили, мерзавец! – прорычал тот, полностью потеряв власть над собой. – Закрой свой рот!
– Она мне не Фили? В самом деле?! Слушай меня внимательно, Лекси: ты уже нарвался на большие неприятности, когда в первый раз подумал об этой девушке, о моей возлюбленной, о моей Фили! – выставив вперед кулаки, злобно ответил Леонидас, но даже в гневе удивился тому, что назвал Филомелу «своей возлюбленной»
Не успел он опомниться, как Алексиус налетел на него, сбив с ног. Не удержавшись, Леонидас упал на землю и сильно ударился головой о камень. Непонятное ощущение онемения в висках затмила боль от ударов, которые мясник, сидя на нем, наносил по его лицу. Леонидас почти бессознательно ответил ему кулаком прямо по переносице. Пытаясь скинуть довольно массивного парня с себя, он нанес ему удар локтем, а потом еще и еще.
Алексиус свалился на бок, схватившись за грудь. Леонидас встал на ноги и, все еще качаясь от головокружения, несколько раз заехал сопернику ногой по бокам. Когда мясник захрипел, он понял, что сломал ему ребро.
– Ты, Лекси, дурак! – присев на корточки рядом с ним, произнес юноша уже без всякой злости в голосе. – Филомела есть и будет всегда моей! Она принадлежит мне! Еще раз замечу тебя рядом с ней – убью!
– Она сказала, что станет моей женой, придурок! – застонал, приподняв голову Алексиус.
Леонидас сжав пальцы, занес руку у него над лицом, но, задумавшись, на мгновение задержал ее в воздухе. Пламя осознания какого-то мерзкого, прилипшего к его душе подозрения начало жечь ему глаза. Он со всего размаху опустил кулак на лицо противника.
– Ты действительно дурак! – презрительно выговорил юноша и дико рассмеялся.
Алексиус ничего не отвечал.
Светало. Леонидасу ужасно захотелось спать. Вытерев кровь с лица, он побрел домой.
