Если устроишь на шару, а то…
– Без проблем. В «Рокс» это точно устрою.
Батут снова отер лицо и продолжил заниматься плакатом.
–Кстати, как тебе идея? – Он кивнул на четверку голов.
–Твоя? Ничего, только мне кажется, я это где-то уже видел.
–Да? Черт… знаешь, мне вот теперь тоже так начинает казаться.
–Давно тут мудохаешься?
– Не так чтобы, но эта жара… уф-ф!.. просто остолбенела, – признался толстяк. Однако на сей раз ему удалось прилепить углы афиши как следует, либо это клей успел подсохнуть на солнце и наконец взялся за дело. – Если так пойдет дальше, до вечера не развешу и половины.
– Угу, – согласился Макс, подкуривая сигарету.
– Слушай… – вскинулся Батут, какая-то внезапная мысль постепенно проступила на его лице, будто форма начинки сквозь тесто.
– Даже не проси, – сказал Макс, улыбаясь и отступая на шаг. – Ни за что не стану этого делать.
Батут тоже улыбнулся и подался за ним.
– И не подумаю!
– Мне сегодня еще нужно успеть договориться за аппаратуру, – начал уговаривать Батут. – И встретиться с…
– Нет.
– Ну, пожал…
– Да не стану я носиться по всему городу с твоими дурацкими головами!
Толстяк шмыгнул носом и остановился.
– Почему же дурацкими? Нормальная заморочка, – он оглянулся на приклеенный плакат, вытирая потные ладони о штанины. – Слушай, мне действительно позарез нужно… ладно, я тебя понял, – и назвал сумму.
– Нет.
Тот добавил.
– Все равно нет, – сказал Макс.
Батут подумал и добавил еще.
Макс открыл рот, чтобы послать великого воротилу шоу-бизнеса дальше Камчатки, а самому отправиться домой… но вовремя вспомнил о своих финансовых затруднениях. Поэтому уточнил сумму.
Батут закатил глаза и добавил еще немного, заявив, что это предел его возможностей, уважения к себе, всяческого здравого смысла и даже самых верхних показателей на торгах Лондонской биржи, – и за большее он сам согласен лазить по городу хоть до следующего утра.
Удобный случай пополнить опустевшую казну сам, казалось, шел Максу в руки, хотя насчет верхних пределов Батут явно переборщил, да и роль расклейщика ему нисколько не улыбалась. Однако, подумав еще секунду, он согласился.
– Рассчитаемся на концерте, – подытожил Батут.
Когда Макс отмахнулся и сделал вид, будто уходит, он опять как-то сразу погрустнел и с тяжелым вздохом полез в карман за деньгами. Затем передал Максу рулон с афишами, банку клея и снабдил всяческими ЦУ, представлявшими несомненную ценность для дебила.
«Боже, ну и вляпался же я», – думал Макс, глядя, как Батут заскакивает в двери отбывающего трамвая и машет ему рукой на прощание.
Обгоняя
