Бакирова поманила Рушана, – принеси литровую банку с раствором.
Рушан послушно удалился на кухню и через пять минут вернулся.
Иван не получив приказа от ЮАН набирать лекарство, сидел и ждал, наблюдая, как тот заполняет карту. Бакирова отложила маску небулайзера, пила из банки содовый раствор и бубнила:
– Вот, видишь, я пью!
– Иван, наберите эуфиллин с корглюконом и попробуйте ввести.
ЮАН говорил, не отрывая глаз от карты. Бакирова пила небольшими глотками и старалась отдышаться, но свист был очень силен. Иван понимал, бронхи ее забиты мокротой, после введения гормонов и антигистаминых препаратов спазм уменьшился, но полностью не прошел. Он не понимал, зачем ЮАН заставляет Бакирову пить содовый раствор. Внутривенно ввести соду понятно, это уберет закисание крови, наладится нормальный газообмен в тканях. А пить? Желудочный сок ведь разрушает соду. Иван поставил «зарубку» в уме, не забыть спросить заведующего.
Он со шприцем подошел к креслу, затянул жгут на запястье Бакировой и увидав надувшуюся венку у основания большого пальца, ввел в нее иглу.
– Я в вене! – объявил он, увидав красную каплю внутри шприца.
– Талант! – просипела Бакирова и добавила, – Давай!
– Медленно! – ЮАН посмотрел на стоящего у кресла Ивана, – очень медленно. А ты, давай отхаркивай! Хватит свистеть.
– Изверг, – пожаловалась Бакирова и вдруг закашлялась, будто слова ЮАН что-то включили в ее легких.
Подскочил Рушан с полотенцем. Женщина кашляла страшно, надсадно, будто все легкие пыталась выкашлять из себя. Она отплевывала желеобразную золотистую мокроту. ЮАН тоже подошел и, наклонив за шею Бакирову вперед, принялся выбивать кулаками на ее спине барабанную дробь.
В шприце у Ивана оставалось около трети препарата. Он испугался, что дернувшись во время очередного приступа кашля, Бакирова проколет вену, поэтому остаток ввел побыстрее.
Бакирова продолжала кашлять. Рушан складывал полотенце, в которое вылетали куски мокроты. Иван удалил иглу из вены и заклеил место инъекции приготовленным тампоном с пластырем. Женщина задышала глубже и спокойнее. ЮАН ее отпустил. Он отошел на шаг, осмотрел глаза и лунообразное лицо.
– Раствор допей и еще откашливайся.
– Не бей меня! – улыбнулась Бакирова.
– Я тебя еще и не бил, Неля. – ЮАН был серьезен. – Ты ходишь по краю. Нельзя так себя запускать. Зачем беротек вдыхаешь избыточно? Забыла про «рикошет»15 ? Ты же сама – фельдшер. Вспомни! В больницу хочешь?
– Нет. Приступ же купировали. Зачем теперь? Ты мне лучше этого мальчика присылай. Руки волшебные! Из твоих-то уродов никто не может попасть, а он – попал два раза! Юра, обещай.
ЮАН дописал карту. Он подошел к Бакировой с фонендоскопом и принялся выслушивать ее легкие.
– Иван, идите в машину, я сейчас отзвонюсь и догоню. – Он дождался пока Иван собрал ящик и вышел. – Что обещать? Ты же знаешь, что найти нужного человека в нужный момент очень трудно. Дежурит он как все
Рикошет – синдром – обобщенное название для реакций организма обратных ожидаемому эффекту в связи с передозировкой или отменой препарата. В случае с бронхорасширяющими лекарствами, к которым относятся беротек, сальбутамол, астмопент, алупент – это спазм бронхов, при избыточном ингалировании. Максимальное число ингаляций этих препаратов – три за сутки.
