ты можешь так говорить?! Она – жена твоего брата. Часть нашей семьи.
– Миклош сам сделал свой выбор. Никто его не заставлял брать в жены чокнутую.
– Габор! Он же твой брат!
– Ну и что?
Чем больше он говорил, тем больше в Олесе разрасталась жгучая неприязнь. Очевидно, это еще один брат Адрианны. И очевидно, что он не очень-то жалует бедную Маргит. А еще очевидно, что именно в его руках сосредоточена огромная власть. Олеся улавливала в его голосе приказные ноты. Это был человек, привыкший управлять и повелевать. Кого-то он ей напоминал. Но вот кого? Олеся напряженно вслушивалась в каждое словечко. Но все, что могла понять, лишь то, что эти люди действительно верят в то, о чем говорят. Крепость, демоны… Где она оказалась?!
Адрианна ходила из стороны в сторону. Ее легкие шаги и шелест подола по полу нервировали. А вдруг, она заглянет за кресло? Или решит присесть? Но Адрианна продолжала метаться по спальне, не приближаясь к окну.
– А еще она не помнит Миклоша. Как такое может быть?! Между ими точно что-то происходит. Когда я заговариваю о нем, у Маргит лицо меняется. Она сразу бледнеет и… Даже не знаю как сказать… В раковину прячется. И Миклош куда-то пропал. Я послала за ним, но слуги сказали, что он уехал. Мне кажется, они поссорились. Ты должен разобраться в этом.
– Может Миклош сам разберется со своей женой? Хотя бы это он должен сделать самостоятельно.
Послышался странный шорох, затем – лязг металла. Что-то тяжелое бросили на кровать. Олеся совсем перестала дышать.
Адрианна упрямо продолжала стоять на своем. И дался ей этот Миклош! Олеся начала раздражаться, как будто действительно была обиженной женой.
– Нет, не разберется. Я же вижу: что-то не так. Он до сих пор не приехал. А ведь с Маргит случилась такая беда. Он всегда был рядом, когда она заболевала.
– Адрианна, чего ты хочешь?
– Ну хотя бы поговори с ними!
– О чем? Мне усадить их перед собой, как двух молодоженов и рассказать, что происходит в первую брачную ночь? – Олеся с трудом удержалась, чтобы не хихикнуть.
И вместе с тем она испытывала раздражение. Что-то в этом Габоре ее злило.
– Габор! Какой ты… жестокий! Ты просто обязан во всем разобраться. Поговори с Миклошем по-мужски. А я спрошу у Маргит. Может у них… Ну… определенные проблемы… и…
Олеся поняла, что Адрианна смущается. Наверное, она имела ввиду секс, и говорить с братом об этом ей было жутко стыдно. Боясь пошевелиться, она еще сильнее сжалась в комок и навострила уши. Боль снова прострелила спину, но Олеся продолжала сидеть неподвижно, старая дышать как можно тише.
– Хорошо, я поговорю с ним.
– Ох, замечательно! Ты самый лучший брат на свете! Я всегда это знала. Теперь я могу спокойно готовить крепость к Проводам Старого года. Здесь столько всего нужно сделать. Ты превратил замок в мрачный склеп.
Снова шаги, шорох и скрежет металла.
