что до такого не дойдёт.
Двигавшийся рот во время разговора у Лёхи, так и замер на месте, когда его перебил Олег; непонятное ощущение, то ли он в злобе, то ли не впонятках. Второе хуже, но контролируемо…
Олегу, Лёха больше всех нравился, и как работник, да и как человек. Ответственный, мало говорит, но может много сделать – и самое важное, понимают друг друга – не нужно повторять дважды. В общем Лёха, чем-то напоминал самого Олега, отсюда и симпатия.
–Вот именно,– добавил через некоторое время Олег как-бы сам себе.– Ребята, помните, его надо поймать и если не уверены, то просто не вспугните бедолагу, а то пропустим всё удовольствие от поимки и… от казни. Ну всё, пацаны, за работу!
Олег хлопнул в ладоши, а Коля вздрогнул.
–На собрание, я вижу опоздал,– говорил плетущийся из темноты дед Захар,– о чём собрание-то было? Ежель не секрет.
–У тебя, Прохорыч, обязанности всё те же, что и были,– ответил ему Олег,– так что не заморачивайся особо.
–Ых-х, деляги,– в руках у деда появилась пачка "Казбека".
Глава 3
В тусклом свете жёлтой луны, под покровом уже глубокой ночи, окутавшей землю своим холодным одеялом, я в полном одиночестве, мелкими перебежками, передвигался через пустой луг по направлению к соседней деревне. Путь мой был неблизок, так как в целях собственной безопасности продвигался я не по прямой через луг, а совершал ни большой ни маленький крюк, чтобы подойти к деревне не с парадного входа, а как бы сказать, с задней стороны. Чисто геометрически, это было схоже с трапециевидным отрезком, только на самом кончике находился маленький крючок.
Именно по такому, образно нарисованному наброску, я состовлял план, который сейчас пытался воплотить во… что-то.
Всё шло по плану.
Постоянно перекидывая верёвку с одного плеча на другое, я вёл себя крайне суетливо, отчего много нервничал, вызывая у себя тем самым отдышку и лёгкое головокружение. Я ещё никогда не испытывал такого волнения; моё тело пересекало сразу несколько электромагнитных волн, которые неприменно должны были меня если не убить, то хотя бы на долгое время парализовать. Но что-то было третье; оно-то и поддерживало мою вертикаль.
Переходя время от времени с лёгкого бега на быструю ходьбу, я по-немногу давал дыханию восстановиться. Но расслабиться на полную себе всё же не позволял; я и так уже вспотел – трусы заварачивались в складочки, а новенькие кеды натерали мозоли.
Во время движения я всё время осматривался вокруг; напоминая юлу или бегущего волчка из телепередачи "Что? Где? Когда?" Напряжение шестистрункой звенело на пустоте, что было хуже того, если бы на ней играл какой-нибудь неуч.
Я прислушивался к любому постороннему шороху, от которого в любой момент готов был дать мощный отпор в случае внезапной опасности. Но встречать кого-то на своей дороге мне бы не хотелось. И поэтому, уже устав вертеться по сторонам, я просто-напросто присел в полуприсед и продолжал двигаться в таком вот положении.
"Мол,
