сможет отыскать Ника и переночевать у него. Тем не менее ей такой вариант не нравился. Ник не отказал бы ей в помощи, но ей не хотелось навлекать на него неприятности.
Спустя полчаса Ана уже ежилась на ветру под тентом одного из камденских кафе, торгующих вразнос. Сжав в кулаке десятифунтовую бумажку, она ждала чашку чая и картонку с лапшой. Поблизости труппа уличных актеров заканчивала сооружение помоста в самом центре улицы. Толпы поредели, и теперь люди скорее слонялись туда-сюда, чем куда-то целенаправленно шли. В сумерках актеры при свете громадных факелов начали пантомиму. Ана смотрела и удивлялась тому, насколько хорошо они играют. Она нервничала и хотела бы поскорее найти гостиницу и устроиться на ночь, однако наэлектризованная атмосфера театрального представления подействовала на нее возбуждающе. После того эпизода с психпатрулем ничего неприятного не происходило. Она начала надеяться, что Город не настолько страшен, как это обычно представляют в новостях.
– Десятка, – сказала темноволосая женщина, стоявшая на раздаче.
Ана протянула ей купюру и взяла чай и лапшу. У нее от голода забурчало в животе.
– А вы не знаете, где можно найти комнату на ночь? – спросила она.
– Можете пойти в гостиничку на Гринленд-роуд. Там от шести до двенадцати коек в комнате, но чисто.
– Угу, спасибо.
Ана разъединила деревянные палочки и быстро отправила в рот несколько щепотей лапши, а потом остановилась, ощутив послевкусие прокисшего молока, сала и немытой фасоли. Наклонив картонку к флуоресцентной лампе над прилавком, она разворошила свою порцию, присматриваясь к еде, и ее желудок скрутило мучительным спазмом. Решив, что лучше поголодать, чем отравиться, она распрямила руку и бросила картонку в сторону мусорного бака, подвешенного к стенке фургона-кафе.
Падающую лапшу подхватила большая ладонь.
– Запасливый нужды не знает, – произнес хриплый голос.
Ана ощутила на своей шее теплое дыхание. От говорившего разило застарелым потом и вареной капустой. Она опустила голову, стараясь не встретиться с ним взглядом. Массивная фигура мужчины теснила ее. Она попятилась к фургону, стараясь отодвинуться как можно дальше.
Мужчина с шумом и хлюпаньем засасывал в себя лапшу. Ана с отвращением подняла глаза. У него изо рта вылетали кусочки лапши, по щетинистому подбородку потекла струйка соуса. Однако ее затошнило не столько от его неопрятности, сколько от его громадности. Он был выше двух метров роста, широкоплечий, с длинной шеей и громадной головой. Под короткими рукавами футболки бугрились мощные бицепсы. Вокруг пояса он был обвязан рваным одеялом, волосы выглядели так, словно их стриг слепой.
– Извините, – пробормотала она, вжимая голову в плечи, чтобы проскользнуть мимо, не соприкоснувшись с ним. Он посторонился, пропуская ее. Она постаралась расслабить лицевые мышцы и не показать
