этот минет коротышка запомнит на всю жизнь. Раз изображаю дорогую шлюху, сделаю это на совесть.
Язычок мой легонько порхал по его набухшему стволу – вверх-вниз, вверх-вниз и до уздечки. Одной рукой я крепко держала основание члена, другой без устали гладила яички. Коротышка задрожал, судорожно вцепился мне в волосы и что-то сдавленно выкрикивал. Ясно, конец близок.
– Глотай, шлюха! – прохрипел он, взревел и содрогнулся всем телом.
Солоноватая жидкость наполнила мне рот и чуть ли не целую вечность изливалась. Вроде уже все проглотила, выпустила член, но тут новая струя брызнула мне на грудь, испачкав кружевную отделку топа.
Я села на корточки, а обессилевший коротышка рухнул на кровать.
– Можешь идти, – шепнул он.
– У тебя еще десять минут, – заметила я. – Тем более я тоже хочу кончить. Сейчас сяду в кресло и помогу себе сама.
Коротышка приподнялся на кровати и взглянул на меня с подозрением.
– Ты не настоящая шлюха, – заявил он. – Не то давно свалила бы с деньгами.
– Говорю же, у меня выходной, – отозвалась я, села в кресло, закинула ногу на подлокотник, отодвинула трусики и погрузила пальцы в свои влажные глубины. Голова запрокинута, глаза закрыты, перед мысленным взором зрители, размахивающие двадцатифунтовыми банкнотами. Я ерзала на велюре, перебирала и теребила розовые складки, проникая пальчиками все глубже, сжимала соски, пока бурно не кончила, представляя аплодисменты и водопад банкнот.
Тут раздались настоящие аплодисменты моего зрителя – эрегированный член едва не упирался ему в глаз.
Я посмотрела на часы – время вышло.
– Мне пора, – сказала я и, зевнув, неохотно поднялась с кресла.
– Погоди же… За две сотни мне полагается еще один разочек, верно? Я и к киске твоей не прикоснулся.
– Время вышло, – быстро повторила я, надевая юбку. – Тебя ждет ролевая игра. Только не такая классная, как эта.
– Но я хочу тебя трахнуть, сейчас! – простонал он.
– Спасибо, нет, – отозвалась я, застегивая жакет. – Ты знаешь, где меня найти, если захочешь сыграть снова. И расценки знаешь.
– Как мне в фойе в таком виде показаться?! – спросил он, уныло глядя на вздыбленный член.
– Ну, давай, пока! – Я улыбнулась, открыла дверь и, окрыленная злорадством, выпорхнула в коридор.
Дверцы лифта открылись, и я профланировала по фойе, чувствуя себя в центре внимания. Казалось, каждый первый глазеет на пятно от семени у меня на топике, на сырую отметину на шелковых трусиках, на остатки солоноватой спермы у меня на языке. «Все знают, что я потаскуха», – подумала я и, покачивая бедрами, застучала каблучками по натертому до блеска полу.
По возвращении домой мне потребовалась еще одна разрядка.
Так во мне проснулся непреодолимый голод. Игра захватила
