в тяжелый сон, а, оказывается, прошло целых три часа. С удовольствием бы и дальше отдал себя во власть Морфея, но пульсирующая боль в ране требовала немедленного внимания. Он буквально за шкирку содрал себя с софы, заставил сделать несколько шагов на дрожащих ногах в сторону кухни, где валялась так называемая аптечка.
Погода резко изменилась. За окном было пасмурно, моросил дождь. Влага и холодный воздух проникли в комнату, вызывая желание поежиться, содрогнуться. На девчонке, в отличие от него, была хотя бы куртенка, а его, в пропитанной кровью рубахе, уже начал бить озноб.
– Дубак, ***! – заметил он и посетовал: – Замерзнем, на хер, если не согреем друг друга, – подняв над головой указательный палец, не оборачиваясь на застывшую позади него Аленку, повторил: – Слышь, маленькая?
И без того его ссутуленная фигура, едва передвигающаяся по дому шаркающей походкой, напоминала собой высохшего, измученного жизнью и болезнями старика, а теперь еще и этот жест… Он как будто делился с ней сокровенным знанием, способным помочь им выжить. Пока еще мог, пока еще были силы. У девушки сжалось сердце.
Дойдя до двери в кухню, Илья застыл. Гребанный порог показался слишком высоким, так и норовил зацепиться за носки заляпанных грязью туфель. И до сломанного, облезлого стула еще идти полкомнаты. Пять шагов. Пять убийственно медленных, тяжелых шагов. Наконец под ним заскрипел стул.
Так, сначала отдышаться, потом все остальное.
Размотав бинт, Илья взглянул на рану. Ничего хорошего. И лучше не будет. Похоже, все-таки началось воспаление, а перевязочных средств почти не осталось.
Ночью, находясь под воздействием алкоголя, Илья даже до конца так и не осознал, что все происходящее – реальность, а не привидевшаяся ему в пьяном угаре, в котором он проводил последние месяцы, больная фантазия. Что это было? В один миг весь мир разлетелся на куски. Брат, друг… чуть не подстрелил его, как собаку, а родной дядя, похоже, объявил на него охоту. Но для чего оставалось непонятным. Уж явно не из-за несчастной доли в казино.
Парень опустил руку в карман брюк и выгреб на поверхность стола смятые деньги, которые успел забрать из багажника, прежде чем поджечь автомобиль. Пять тысяч рублей одной купюрой и две тысячи мелкими. Более чем достаточно, чтобы добраться до города. А дальше что? Ехать сразу к дяде разбираться, что к чему, или сначала подать заяву в полицию о том, что родственнички хотели его грохнуть? В общем-то, все было просто, если бы не одно «но»…
Илья взглянул на пистолет. Он застрелил водителя Тимофея. Впрочем, парень не был уверен в том, что тот скончался. Ранение могло оказаться и не смертельным. Кроме того, в данной ситуации поведение Ильи было самообороной, и у него даже имеется свидетель – девчонка.
Голова раскалывалась от выпитого накануне алкоголя, от недосыпа, руки не слушались, и, бросив свои пустые попытки сделать перевязку, Илья зычно, насколько позволяли силы, позвал:
– Маленькая! Мне нужна твоя помощь!
Судя
