style="font-size:15px;"> – Сюда! – Тэп указал на серую дверь, за которой обычно прятались электрощиты или аварийные спасательные камеры.
Эта дверь, впрочем, не была помечена каким-то знаком. Тэп открыл ее простым поворотом ручки. Они увидели маленькое пустое помещение, заваленное хламом: порванная дыхательная маска, латексные перчатки, несколько смятых бактерицидных салфеток, порыжевший обрезок когда-то белого сифона. А в стене – вторая дверь – на этот раз с замком, замок был не механический, а магнитный, покрытый серым липким налетом, на кружках кнопок для набора кода не различить было цифр.
Тэп нажал четыре кнопки и дернул дверь, она заскрежетала и со второй попытки открылась.
– Я заметил, что на четырех кнопках нет налета, и нажал их. Сообразительность – залог выживания, – самодовольно сообщил философ.
Эрг застыл на пороге. Бокс, по размерам раз в пять больше обычного жилого, до половины был заставлен коробками, причем запечатанными, новенькими. Как будто они стояли здесь со времен первого поколения, с того дня, когда собранный из модулей на орбите Земли ковчег начали загружать всем потребным для дальнего путешествия, из которого ни один звездоплаватель не планировал вернуться на Старую Землю. Но не вид этих нетронутых сокровищ заставил Эдгара замереть на месте. Напротив двери в стене помещался круглый иллюминатор. Сейчас стекло из плавленого кварца было закрыто наружной заслонкой, но это был настоящий иллюминатор, и его можно было открыть!
Эдгар принялся переставлять коробки, прокладывая дорогу к корабельному оку. Наконец, добравшись до пульта на стене, он нажал кнопку открытия заслонки. Медленно, будто металлические веки, разошлись створки. И Эдгар увидел небо, которого никогда, ни разу за свою жизнь не видел, только на голограммах и в планшете Кошмара. Просто чернота, густая как бархат, и на ней белая россыпь звезд. Минут десять Эдгар смотрел на звезды и не двигался. Потом спросил:
– А где остальные? Где «Джеймс Кук», «Магеллан», «Седов», разве мы не должны их видеть?
– Невооруженным глазом они никогда не были видны, слишком маленькие объекты. А теперь к тому же слишком далеко, – отозвался Тэп.
– Мы что, остались одни из всего конвоя?
– Говорят, мы получаем сигналы, – не очень уверенно заявил Тибериус. И внезапно раздражился: – Ты не находишь, что это вообще не наше дело.
Эдгар весь внутренне сжался, почувствовав себя брошенным, как в самом далеком ясельном детстве, когда его в наказание оставили одного в игровой каюте и ушли. Ужас того одиночества застрял где-то так далеко, что вытравить его уже не представлялось возможным. Тот ужас был сродни этому – обреченность, позабытость, пустота.
– Классно, да? – Тэп радостно потер ладони.
– А что мы будем делать здесь, в этой каюте? Зачем она нам? – Эдгару перестала нравиться затея Тэпа.
– Клуб можно устроить.
– Клуб? Зачем? – Эдгар даже рассмеялся.
– Дискуссии вести.
– То
