здесь только один распорядок – всем управляет Богородица! Просите Её о чём хотите, и дано будет вам», – рефреном всплыли в памяти слова брата Владимiра. По большому счёту первое, что мне довелось услышать на Святой Горе.
Пока о. И – й регистрировал в книгу гиганта Х-ва, мне ничего не осталось, как обратиться с мольбой к Игуменье Горы Афонской. Выйдя за порог кабинета, я окинул тусклым взором насыщающих чрево, скользнул взглядом по усам незалэжного паломника, и вдруг со щемящей тоской ощутил присутствие рядом с собой Пречистой Девы. Будто она возвышалась над моим челом и нашёптывала мне строки Евангелия от Матфея: «Просите, и дано будет вам; ищите, и обрящете; стучите, и отворят вам» [Мф.7;7].
Так что же я стою, как памятник последнему динозавру? И в то же мгновение мне вспомнилась молитва из недочитанного канона ко Пресвятой Богородице:
Царице моя Преблагая, надеждо моя Богородице,
Приятилище сирых, и странных предстательнице.
Скорбящих радосте, обидимых покровительнице.
Зриши мою беду, зриши мою скорбь…
Вольдемар, закончив оформление, уступил свято место Никите. Какое-то несоответствие в его документах немного напрягло о. И – я, тот задал пару наводящих вопросов, и проблема разрешилась довольно скоро. Наш брат в очереди был последним, поэтому моя участь либо определится в течение последующей минуты, либо смазывать лыжи и ковылять потихонечку.
…Помози мне, яко немощну, окорми мя яко странна.
Обиду мою веси, разреши ту, яко волиши:
Яко не имам иные помощи разве Тебе, ни иныя предстательницы,
Ни благия утешительницы, токмо Тебе, о Богомати…
Краем глаза я успел заметить, что порог архондарика переступил седовласый, немного согбенный монах и бодрым шагом направился к кабинету о. И – я. Поначалу я не придал этому значения, продолжая разглядывать публику и кивком отвечая на вопросы Вольдемара.
Но вот отче вошёл в кабинет, но не стал встревать в беседу архондаричьего с Никитой. Однако беседа подошла к концу и мой собрат, уже довольный и счастливый направился к двери.
…Яко да сохраниши мя и покрыеши во веки веков. Аминь.
Пресвятая Богородице, просвети нас светом Сына Твоего.
Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя… – и как только азъ оптимистичный закончил глаголить молитву Пречистой Деве, вошедший монах обратился к архондаричьему:
– Слушай, о. И – й, у тебя нет кого свободного, мне бы газон прополоть перед входом.
– А кого я тебе дам? Все на послушании, остальные отдыхают после службы.
– Ну, подумай, может, кого со стройки возьмёшь, а то мне в Карею нужно срочно ехать…
Мыслящий человек усваивает с пелёнок, что там, где собираются два монаха, как правило, возникает сразу три мнения. Правило без исключений, за исключением нынешней ситуации.
После кратковременного молчания, взгляд о. И – я остановился на моей скучающей физиономии.
