Иотил намертво прирос к практически окаменевшему трону, и дело пары лет, чтобы он сам превратился в изваяние.
– Хорошенький мы после себя мир оставим. Только археологов на нас не найдется, никто не запечатлеет. Эльф, ты этого хочешь? Прикидываешься другом, но не пытаешься даже намекнуть, как спасти Эйлис, – вновь обращался к подаренным книгам Раджед, порой отбрасывая их от себя, как он выставил недавно из башни и самого Сумеречного.
Им овладевали то приступы безудержной жажды деятельности, то нестерпимой глухой апатии. Казалось, он все ждал чего-то, кого-то, а потом напоминал себе, что мир, так или иначе, обречен. Тогда обрушивалась глухая злоба и зависть силе Сумеречного. Раджед представлял, что первым делом совершил бы, обрети он такую же мощь. Но тут же терялся…
Сказывалась усталость и губительное разочарование от несостоявшейся победы. Давило сознание, сколько еще лет суждено просуществовать в полнейшей изоляции. Он не привык, он хотел играть на публику, поражать эпатажными выходками зрителя, заслуживать его восхищение. Теперь же его, точно в гроб, запаяли в кокон собственной башни.
Он коротал время в оттачивании магического мастерства, окружал свою крепость все более искусными защитными заклинаниями, создавал изощренные ловушки. И вскоре уже не опасался покидать убежище, к тому же портал в мир Земли все равно не работал.
Кажется, Нармо об этом еще не догадывался. Раджед порой даже представлял, как он на живца заманит чародея кровавой яшмы в свою башню, как колдун попытается с разгону влететь в зеркало, но лишь с перекошенной рожей врежется в непроницаемо твердое стекло. От того разбирал злорадный смех. Наверное, за этим Раджед начал постепенно покидать башню, бродя по своим владениям. Страх открытых пространств медленно отступал, пока льор в течение многочасовых прогулок мерил шагами пустошь. Магия башни отныне сама себя обороняла. Лишь третьего слоя реальности с момента побега Софии достичь больше не удавалось, словно сломалось что-то.
– София… Эльф, что же ты наделал! София, я еще столько всего тебе не успел сказать, – шептал Раджед, в замешательстве глядя в пространство, то на тусклое сизо-желтое небо, то на многочисленные звезды. И где-то очень далеко, возможно, в другой галактике находилась возле раскаленного карлика планета Земля.
В книгах из иных миров сохранились записи о том, что кое-где технологии позволяли путешествовать между звезд. Но в Эйлисе не разрешал слишком плотный слой магии, которая требовала применения. Да и кто бы и из чего построил те чудесные корабли? Ведь даже большинство полезных ископаемых обратились в грубый камень. И единственным способом побега оставался по-прежнему портал.
Как-то раз Раджед в глубоких раздумьях добрался до деревни каменных великанов. И тогда вспомнил, какой тяжкий грех гнева лежит на нем.
Среди старинных развалин разрушенной башни давно поверженного льора стояли в неловких позах множество огромных
