автограф на майку. Люба спросила своего узнаваемого коллегу:
– Ты эту ЛисСову вообще-то видел? Говорят, она красива, как ветер с моря при закате.
Илья шумно смотрел куда-то перед собой, закидывая многоцветный взгляд за облачный горизонт темнеющих высоток.
– Люди болтают всякую чушь… – сообщил он в шутливой манере. – Я эту газетчицу знать не хочу, пусть бы она осталась даже самой известной дурой в мире. Но на сетевых фотках она действительно суперкрасива, это да.
– Ты бы хотел, чтобы твоя фамилия была у неё в кредитном паспорте? – Севередова хитронно смазала вопрос иронией, сарказмом и насмешливым парадоксом гротеска.
– Благодарность за издёвку я пришлю тебе по почте, – Лиссов весело ухмыльнулся. Ещё через много мгновений они дошли до дома, где жил Пуфик. Его квартирка всеми окнами смотрела на город с высоты девятого этажа, то бишь – из низины первого сектора здания-гиганта.
Зайдя в пределы холла, нейро-актёры влезли на ковровый подъёмник, ведущий к лифтам.
– Ты думаешь, он дома? – Люба блондинисто вызвала «вертикальное такси». Илья неопределённо пошевелил пальцами в прозрачных карманах своей куртки цвета туманного завтра в горах.
– Возможно, наш пухлый друг давно повесился у себя на балконе из-за необдуманной любви к одной девушке, которую все мы знаем не первый ужин с пивом.
– Ты про Единицу, что ли? Я видела, как Пуфик на неё пялится. Будто готов отрубить себе руку ради её трусиков. Или работать бесплатно. Вдруг он не явился на репетицию по причине смерти во сне? Его убил Смерч, об этом ты не думал? – Севередова спроецировала фразу «кошмарный ужас» на выражение красоты своего лица.
Лифт всё-таки приехал. Они вошли. Илья сказал:
– Зачем гадать? Сейчас мы всё узнаем…
После выжидательной поездки на лифте последовал процесс подачи звуковых сигналов во внутреннее пространство квартиры. Пуфик открыл дверь не сразу. Он был слегка пьян и полуодет.
– Меня уволили из театра? – его вопрос пылал печалью безразличия.
– Не придумывай ерунды! Этим и без тебя много кто занимается, – Люба напористо внедрилась в квартиру. Илья прошёл за ней. Пуфик траурно затворил дверь.
– Ты почему на репетиции не был? – блондивчина убористо присела на диван, целомудренно скрестив соблазнительные ножки, мало прикрытые юбкой тигрово-влажной расцветки.
Лиссов прислонился к стене, расслабленно и просто. У него за спиной мерцали видео-обои (какой-то космический корабль валялся брюхом на поверхности расколотой планеты, а злые песчаные бури заметали его коррозийный корпус). Судя по этой картинке, скачанной и установленной совсем недавно, настроение у Пуфика было более чем поганым. Что называется, вкус к жизни слегка угас.
– Мне хотелось побыть одному… Никуда не ходить сегодня… – начал всхлипывать Пуфик, заматываясь в халат.
– А ещё пить и страдать, –
