с такими же продолговатыми глазами, смуглой кожей и выпирающими скулами. Спал он давно и крепко. Нинка соскучилась одна, злилась на него, но будить не решалась. Как и папенька преподобный, Скорпион был решительного нрава и терпеть не мог, когда его зазря беспокоили.
Нинка безмолвно постояла над ним и недовольно пробурчала:
– Ладно, спи. Я тебе после физзарядку устрою.
Но выполнить своей угрозы она не успела, потому как прибежал Мишка Горшков и сообщил, что привезли почту. Она быстро собралась, недоумевая, как умудрилась после такого бурана пробиться машина с центральной усадьбы. Скорпион продолжал спать, она минутку поколебалась и все-таки не удержалась, чмокнула его в острую скулу, чмокнула еще раз и, уловив, как начали сдвигаться реденькие Скорпионовы бровки, выскочила на улицу.
Вообще-то она соскучилась за эти три дня по людям, по разговору, по той жизни, которой жила ее бессосновая Сосновка. И бежала Нинка по улице радостная, приветливая, возбужденная. Односельчане весело приветствовали ее, не забывая беззлобно пошутить:
– Ну что, Нинка, ослобонилась?
– Немного до пятнадцати суток не дотянула, а?
– Ты как в подлодке окопалась, Нинка, одна стереотруба торчит.
Нинка посмеивалась, тоже шутила в ответ и дальше бежала, пока на Костю Девяткина не наткнулась. Костя из магазина вышел. Увидел Нинку, смутился.
– Здравствуй, Нина.
– Здравствуй, Костя.
– На почту?
– На почту.
– А я вот к Вовке.
– Меня бы пригласили.
– Приходи.
– Вот почту разнесу и прибегу.
– У Вовки день рождения сегодня.
– Приду…
«Пусть хоть лопнет, а я пойду, – думала Нинка, шагая дальше, – пусть хоть разорвется, черт скуластый, пойду, да и все».
Приняв почту, расписавшись, Нинка взялась сортировать в первую очередь письма и… Конверт был какой-то необычный, с красивыми марками, из плотной бумаги, с аккуратно вписанным индексом и, главное, предназначался Безрукову Сергею Феоктистовичу. Почерк явно женский, тут уже Нинку учить не надо, обратный адрес – Барнаул и роспись.
– Так, – прошептала Нинка, – так, Сергей Феоктистович. Ладно, пусть будет так. Тем более к ребятам пойду. Нарочно пообещала, а теперь вот пойду. А письмо тебе Скорпион вручит. Посмотрим, как ты отвертишься, посмотрим.
Через полчаса Нинка шагала по деревенской улице с тяжелой почтовой сумкой через плечо.
III
Когда она вернулась домой, Скорпион копал снег лопатой и никакого внимания на нее не обратил. Нинка понаблюдала за его работой, спросила:
– Ты ел, Скоря?
Скорпион не ответил. Она вздохнула и пошла в дом. Заглянула в сковородку с жареной картошкой, поняла, что Скорпион поел и поел хорошо. Теперь надо было дождаться, пока он накопается, и передать ему письмо для отца. Пусть снесет, пусть тот повыкручивается.
