виду?
– Дать ему умереть или предоставить дыхательную помощь и лекарства для сердца? – объяснил доктор.
– О, пожалуйста, сделайте всё возможное, чтобы спасти ему жизнь! – попросила я их.
Врачи затихли на минуту. Они знали то, чего не знала я, но они не могли указывать мне, что делать. Только позже я поняла, что если бы они в тот момент сказали мне, что у нашего малыша абсолютно нет шансов на жизнь, я бы не просила их спасать его. Но доктора сами дали моему малышу один процент на жизнь, и поэтому я попросила спасти его. Я знала, что чудеса случаются!
Примерно через тридцать пять минут, которые казались мне вечностью, Олег, наконец, был со мной в палате.
– Олечка, извини, что я так долго добирался. Главная дверь в госпиталь уже закрыта, поэтому охранник впустил меня через боковую дверь и провёл меня через длинные коридоры, – проговорил Олег.
Лицо мужа было бледным. Только Бог знает, что он испытывал…
– Я согласилась на операцию. Я хочу дать нашему малышу все возможные шансы на жизнь, – сквозь слёзы сообщила я ему.
– Олечка, Бог поможет нам. Что бы ни случилось, но только лишь бы ты осталась жива, – сказал Олег, гладя меня по голове и стараясь удержать слёзы.
В ту ночь исполнилось тридцать недель моей беременности. Наш ребёночек родится на два с половиной месяца раньше срока.
Медсёстры перевезли меня в операционную, а Олегу пришлось остаться и переодеться в хирургический костюм. Удивительно, но на сердце у меня было состояние необычного покоя. Я чувствовала, что Бог был со мной в это критическое время. Он как будто нежно держал меня на своих руках и Его ангелы окружали меня. Я делала всё возможное, чтобы дать нашему сыну шанс на жизнь и оставила окончательное решение за Богом. Что ещё я могла сделать?!
Когда Олег вошёл в операционную, врач уже начал операцию. Позже Олег рассказал мне, что он никогда раньше не видел так много крови. От увиденного его начало тошнить. Олег остановился, глядя на происходящее.
– Мужчина, пожалуйста, сядьте, – попросила медсестра.
– Мне и здесь нормально, – ответил Олег.
– Вам необходимо сесть, – повторила медсестра.
– Со мной всё в порядке, – опять повторил мой муж.
– Мужчина, вы должны сесть, потому что вы можете потерять сознание при виде крови в таких масштабах, а мы не можем за вас быть ответственными.
Олег присел рядом со мной на стуле, обнял меня, поцеловал в голову и тихо молился. Операция продолжалась около часа. Я ничего не видела за занавесью, но чувствовала, как врачи надавливали на мой живот. Я не чувствовала ни боли, ни страха и даже не плакала. Это как будто была не я. Обычно я так боялась крови и операции, но я сейчас была спокойна. Я тихо умоляла Бога, чтобы Он управлял ситуацией, и чтобы исполнилась Его воля. Примерно через десять минут врач вынул ребёнка и попросил медсестёр сразу же отнести его в реанимацию для новорождённых NICU[11].
Я не
NICU – отделение интенсивной терапии новорождённых, специализирующееся на лечении больных или недоношенных новорождённых младенцев.
