правым или левым и как далеко до тех гор? Крутим правым, до гор далеко. Теперь не так страшно – есть высота и пространство для манёвра. Мы должны были пролететь над озером Балхаш, но из-за гроз не получилось и мы пошли более на Запад, срезаем трассу, да и гроз поменьше. Наконец, этот грозовой ужас закончился, шапки этих гроз уже под нами и диспетчер просит нас выходить на трассу, от которой мы отклонились уже километров на 50.
Порт после нас закрылся для приёма и выпуска всех самолётов. Но, нам уже всё равно и усталость и сон теперь самые страшные для нас…
Командиром был Коль Колич. Он был моряком, но страсть к Небу привела его через аэроклуб на левое командирское кресло. Он уже в возрасте и, я думаю, что кроме его кота, ближе у него никого нет.
Поэтому земные его мысли об этом коте. Сыт ли он, кто же гулять его выведет, если мы на запасной вдруг уйдём. Да и все остальные, кроме второго
пилота уже другие люди – Коль Колич даже в штурмана бы не пошёл!
Коль Колич помер в феврале 2014.
Вторым пилотом был Санька. Мы с ним много лет пролетали. Такой худенький и, по-моему, вообще безо всякой нервной системы. Наверное, она у него была, только на медкомиссии. Но я, правда, никогда не слышал о его эмоциях. Детство Санька провёл на Невском Пятачке и в Ладожском озере, поэтому, что здесь было уже более 70 лет назад, знает не по книгам. Как жив и здоров остался, уж и не знаю! То, что-то взорвёт, то от куда-то прыгнет. Полученные им с детства знания пригодились – не всякий может бомбу на дне обезвредить. Долго летал Саша вторым пилотом. Потом на Ан-148 заметили. Санька Капитаном на Ан-148 летал.
Он рассказывал, как отказало всё пилотажно-навигационное оборудование. Но он уже простился с жизнью, и уже было не очень страшно. Даже стюардессе разрешил позвонить. Родителям сказать, прощайте…
Ему удалось посадить самолёт и все остались живыми. Наградили? Он произнёс те же слова, что и после нашего комэски “Если нас награждать, то инженеру сидеть (в тюрьме) Поэтому, решили дело закрыть.” Там одно соединение было не законтрено, поэтому со временем оно и вылетело из соединения. А тот мастер был в годах и провести остаток жизни в тюрьме было бы негуманно.
Сейчас Александр на пенсии.
Почему не было ни геройских, ни героических посадок как в Ижме.
Летал я безо всяких громких событий, работал по плану и безо всяких лётных происшествий, что потом даже дали знаки 5000 часов безаварийного налёта. Однако, начиная 1994 года.
Стажёр на борту и я трачу на его образование кучу своей энергии. Мы уже летим обратно, и я обращаю внимание на зарядный ток аккумулятора, который был много выше нормы. Тепловой разгон, подумал я и выключил его от греха подальше. В Архангельске был такой случай и его вовремя не заметили. * Произошло вскипание аккумулятора, легкий взрыв сорвал лючок и экипаж быстро сел от разгерметизации и пожаров на вынужденную посадку на аэродроме вылета.
У
