в 1983 году ученики захотели подготовить для Мессерера необычный юбилейный вечер в честь его 80-летия, в руководстве театра мы не нашли поддержки – на наше предложение нам ответили: «Зачем? Покажем “Дон Кихота” или “Лебединое озеро”, на афише напишем: “В честь Мессерера” – и хватит». Но праздничный юбилейный вечер все-таки состоялся и стал данью искренней любви учеников к Асафу Михайловичу. Нам хотелось подготовить что-то запоминающееся, но самое незабываемое сделал он сам. После выступлений лучших артистов театра в различных вариациях из классических и современных балетов Раиса Степановна Стручкова, ведущая этот вечер, сказала, как она безумно жалеет, что уже нет многих концертных номеров, поставленных Мессерером. Асаф Михайлович ей ответил, что давно мечтал передать, например, своего «Футболиста» Владимиру Васильеву. Васильев, в форме игрока футбольной команды «Динамо», тут же оказался на сцене. Дальше произошло что-то невероятное! Восьмидесятилетний Асаф Михайлович не просто рассказал Володе, что надо станцевать, не просто назвал порядок движений – он станцевал практически весь номер, со всеми прыжками и пируэтами! Конечно, Асаф Мессерер был личностью неповторимой!
Плисецкая
Майя – необыкновенно, необыкновенно талантливый человек! То, что Плисецкая дала балету, несравнимо с творческим вкладом других артистов. Ее феноменальные прыжки, великолепные аттитюды – ничего подобного до нее никто сделать не мог! То, как она творила, как она рисковала и ломала балетные стереотипы, вызывает огромное восхищение и уважение. Танец Плисецкой бессмысленно смотреть по телевизору, в записи – это надо было видеть на сцене! Удивительный, сверкающий, неповторимый фейерверк! Спектакли, поражающие законченной красотой движений и захватывающие силой выражения чувств! Но порой Майя танцевала неровно, даже в одном и том же балете (например, в «Лебедином озере», которое прошло через всю ее артистическую жизнь): один спектакль Плисецкая проводила так, что потрясала до глубины души, в другом – буквально вся «разваливалась». Всегда сильно зависела от настроения, от своих бурных эмоций…
С Майей у меня отношения хорошие, хотя и достаточно отстраненные. Безусловно, она сложный человек, мягко говоря, недипломатичный: что думает, то и говорит, «рубит сплеча», часто этим и обижала многих людей, и ранила. Она может абсолютно не считаться даже с теми, кто ее искренне любит. Но ведь каждый человек судит о другом по своим с ним взаимоотношениям, а мне с Майей конфликтовать не пришлось. Да и не существует абстрактно идеальных людей или абстрактно плохих: у каждого есть и достойные черты, есть и черты отрицательные. Я же знала Майю с самых разных сторон… Хорошо знала ее семью, еще с тех школьных времен, когда мы собирались на квартире родного дяди Плисецкой, Асафа Михайловича Мессерера, знала ее братьев Азарика и Алика. Очень любила Майину маму, Рахиль Михайловну. Помню, как на ее 90-летии я сидела рядом с Рахилью Михайловной: она мне что-то
