психику нашим надзирателям! Постой спокойно!
– Да причем тут я?! – лучше бы молчала. Девятнадцатая.
– Слово "тишина" тебе неизвестно? – ледяным голосом поинтересовался господин Хошет.
– Нет неизвестно! – с вызовом ответила я. Двадцатая!
– Освежить воспоминания? – угрожающе протянул эхисар.
– Уже вспомнила! – двадцать первая.
Боль пришла неожиданно. Как же я не люблю эти фокусы! Стоп! Фокусы? Его горячая рука на моей спине! Не может быть! Пятьдесят девятая обожгла, так, что я заскулила, не позволив себе крика.
– Кричи, девочка. Легче будет, – посоветовал Мальток. – Немного осталось. Терпи.
– Постараюсь, – прошептала я. Шестидесятая. Он! Это все он! Обезболил все тело разом. Мальток прошибал почти до кости, вон, сколько крови на земле уже, но боли не было! Шестьдесят первая. Почему до меня так долго это доходило! Все же настолько элементарно! Шестьдесят вторая. Он! Эрэд! На эмоциях подняла взгляд не эхисара. Тот, видимо что-то поняв, дернулся ко мне, но был тут же остановлен бдительным Тиури. Покачав головой, эхисир усадив друга на место, а посмотрев на меня, одними губами произнес: "прости". Шестьдесят третья. Знал! Этот тоже был в курсе! Но как Эрэд умудрился так долго поддерживать подобное гибридное заклинание? Шестьдесят четвертая. Боль уже не обжигала внезапно, он поселилась во всем теле и лишь усиливалась или уменьшалась. А заклинание это же соединение воздуха и воды! Это же невероятно трудно. Одно дистанционное заклинание "сушит" дай бог как! Шестьдесят пятая. Вакшики-то ничего не будет, магический резерв у нас больше с природой связан, поэтому не так быстро опустошается. Но у людей все замкнуто на них и в них! Шестьдесят шестая.
Потеряла сознание, но всего на несколько мгновений, Орэн был на стороже. Он больше получаса поддерживал это заклинание. Как же он себя сейчас чувствует? Эрэд… Но зачем?! Шестьдесят седьмая. А если… А если заклинание не требует постоянной подпитки, то эхисар должен быть сейчас без сознание! Создание автономного заклинания, выжирает все до дна разом! Шестьдесят восьмая. Ноги не выдержали. Колени подогнулись. Я повисла на веревках. Ну, уж нет! Гордость будет она не ладна!
– Стой! – прокаркала я, во рту было сухо, как в пустыне.
– Две уж осталось, потерпи. Не унижайся, – остановился-таки Мальток.
– Погодь, – призвав всю свою силу воли, через все усиливающуюся боль и постоянно накатывающие приступы тошноты, я встала на ноги. – Бей.
– Спокойно ты жить никогда не сможешь, – как-то восхищенно ответил надзиратель. Шестьдесят девятая.
– Ха! А ты думал! – и откуда, только силы на внятный ответ нашлись.
– Да и не захочешь. Всё! Семьдесят! – ударив последний раз, крикнул Мальток.
– Орэн!!! – от этого крика у меня повторно подогнулись колени. Слава богам, не упала. Ну, зачем же так орать, господин эхисир?
– Да сам я, сам, – проворчал надзиратель, освобождая мои руки.
– Отпусти её, – а вот от этих тихо сказанных слов, я начала оседать.
– Господин,
