поверхности, спросил оперативник.
– Не знаю, – Данила развёл руками. – Это нереально, чтобы она отсюда куда-то делась.
– А точно была-то? – Посветил ему в лицо Береговой.
– Да, точно. Вот смотри! – Данила достал телефон и включил видеозапись, на которой явно было видно плавающее тело девушки.
– А она точно мёртвая то была? – Прицыкнул языком Юра.
– Нет блин, купалась. Дальше смотри. Ты что думаешь, я для коллекции себе снимал. Мне же к ней не подойти было, я лицо приблизил. – В подтверждение его слов лицо девушки высветилось крупным планом, и можно было хорошо рассмотреть синий след на распухшей шее, узкие щёлки остекленевших глаз и запёкшуюся кровь в уголке губ.
– Понял. Беда! Куда же она делась. Утопнуть-то не могла, уйти тоже. Мистика! – Береговой огляделся. – И выход один как я понимаю.
В это время послышался сильный гул, и вода с шумом ушла куда-то вниз, показалось бугристое дно и всё стихло.
– Чё это за чертовщина? – Переглянулись Данила с Береговым.
– Хрен знает, но зато понятно, что труп куда-то смыло! – Береговой кивнул Морозову. – Пошли обратно, задолбало сырость нюхать.
Выбравшись наружу, они обнаружили, что начался ливень и все расселись по машинам. Смотав лебёдку, Данила вернулся на водительское место и спросил Ласточкина, которому тем временем всё разъяснил Береговой:
– Что делать?
– Бегать по лесу и письками махать! – Буркнул Ласточкин и сразу поправился. – Простите не сдержался, у меня к концу второй недели нервы ни к чёрту. Ну что делать, ну возвращаться. – Он потыкал пальцами в тёмное пространство. – Где я вам её искать сейчас буду? Темень вокруг, лес и куда там вода эта сливается, никто не знает. Поехали обратно, утром оглядимся. Это только в кино люди в тёмном лесу что-то находят, а в реальности, кроме светлого пятна фонаря, ни хрена не видно.
Машины тронулись в обратный путь.
Вернувшись в дом, они застали всех присутствующих в бодрствующем состоянии. Напряжение, как видно, нарастало с каждой минутой и как только участники поисков появились на пороге, они были атакованы людьми с расспросами.
– Так, товарищи! – Ласточкин сел за большой обеденный стол. – Я если сразу начну отвечать на все ваши вопросы, то буду сродни бабке на базаре сплетнями торговать. Я лицо официальное, – Иван Гаврилович оглядел присутствующих, – и привык оперировать фактами! А они таковы! Сейчас идёт следствие, а все све́дения – это материалы дела и раскрывать их я не намерен, да и прав не имею.
– А что вы так себя ведёте? – Выступила Зинаида Игнатьевна. – Мы все переживаем, например, мне и Антонине нельзя быть в неведении, это сильно сказываться на нашей сердечно-сосудистой системе и может случиться удар!
Ласточкин вздохнул, ещё раз обвёл глазами пространство и продолжил.
– Итак, поэтому я буду с каждым беседовать в отдельности! И прошу в кулуарах друг с дружкой не обсуждать
