лагере военнопленных во Вьетнаме. Четыре года.
Эдриен коснулся шрамов на лице и склонился ближе. Тюремные зеркала были из полированного металла и не особо показывали человеку его душу. Он повернул голову в одну сторону, потом в другую. Морщины оказались глубже, чем он думал, глаза шире и темнее.
– Это у всех так?
– Такие вот самокопания? Не. – Бармен покачал головой и плеснул в маленькую стопку коричневой жидкости. – Большинство просто хочет нажраться, перепихнуться с кем-нибудь по-быстрому и полезть в драку. Я видел почти всё.
Когда он махом опрокинул стопку и со стуком поставил ее на стойку, скрипнула дверь, и в зеркале вспыхнул свет.
– Хотя и не слишком часто.
Эдриен оторвал взгляд от зеркала как раз вовремя, чтобы увидеть, как дневной свет падает на какого-то тощего парнишку. Ему было лет тринадцать-четырнадцать, и одна рука его дрожала под тяжестью револьвера, зажатого в пальцах. Натан быстро сунул руку под стойку, но мальчишка тут же выпалил:
– Пожалуйста, не надо!
Натан опять положил руку на стойку, и все в нем стало серьезным, тихим и неподвижным.
– По-моему, ты ошибся адресом, сынок.
– Просто… Никому не двигаться!
Это был не очень крупный паренек, может, всего пяти с половиной футов[9] ростом, тонкокостный, с нестриженными ногтями. Глаза – ярко-синие, а лицо настолько знакомое, что у Эдриена вдруг сдавило грудь.
«Не может быть, чтобы…»
Но это было так.
Тот же рот, те же волосы, те же узкие запястья и линия подбородка.
– О боже!
– Знаешь этого мальчишку? – спросил Натан.
– Думаю, что да.
Мальчишка был симпатичный, но какой-то потасканный. Может, пару лет назад его одежда и была ему впору, но теперь из-под брюк выглядывали грязные носки, и руки далеко торчали из обшлагов рубашки. Глаза широко открытые и испуганные. Револьвер у него в руке казался просто огромным.
– Не надо разговаривать про меня так, как будто меня тут нет!
Он шагнул внутрь, и дверь тут же захлопнулась у него за спиной. Эдриен соскользнул с табурета, держа на виду обе руки.
– Господи, до чего же ты на нее похож!
– Я сказал, не двигаться!
– Просто успокойся, Гидеон.
– Откуда вы знаете, как меня зовут?
Эдриен с трудом сглотнул. Он не видел мальчишку с тех самых пор, как тот был младенцем, но всегда узнал бы его черты.
– Ты очень похож на мать. Господи, даже голос…
– Не надо вести себя так, будто вы знаете мою мать! – Револьвер в руке паренька дрогнул.
Эдриен выставил перед собой руки с растопыренными пальцами.
– Она была замечательной женщиной, Гидеон. Я никогда бы ее не обидел.
– Я сказал – ни слова про нее!
– Я не убивал ее.
– Врете!
Пять с половиной футов – 1 м 68 см.
